Женя считался отличным товарищем, весёлым, всегда готовым помочь другому. Ребята его любили и охотно дружили с ним.
Но был у Жени один большой недостаток — это его робость. И не то чтобы он побоялся в драке вступиться за слабого или сделать какое-нибудь трудное гимнастическое упражнение. Нет, в этих делах Женя никогда не отставал от товарищей. А вот предложи ему поздно вечером сходить в соседний лес — ни за что не пойдёт.
— Что ж ты трусишь? — смеялись над ним ребята. — Разбойников и волков в нашем лесу не водится. Днём же ты ходить туда не боишься!
Женя только смущённо опускал глаза и лохматил рукой свои курчавые волосы.
— Да я не боюсь, а так как-то жутковато, когда темно, — отвечал он.
— А ты попробуй, пересиль себя, — советовал ему друг-приятель Володя. — Один раз пересилишь, второй, а там и привыкнешь. А то какой же ты пионер?
Но что же говорить об этом: Женя и сам сознавал свой недостаток, да вот поди справься с ним.
Как-то раз приятели отправились в лес за грибами. Набрали их полные лукошки и уселись на полянке отдохнуть.
— Хорошо летом в лесу! — сказал Женя, греясь на солнышке. — Тепло, светло!
— Очень хорошо, особенно когда светло! — лукаво улыбнувшись, добавил Володя.
Женя вдруг вспыхнул:
— Да брось ты свои насмешки! Тебе-то какое дело?
— Нет, не брошу! — перебил его Володя. — Не брошу, пока не отучу тебя от этой глупости.
Он подсел к приятелю и обнял его за плечи:
— Ты не сердись, а подумай сам. Ну, пойдёшь служить в армию, представь себе, назначат тебя ночью в дозор или разведку, что тогда? Осрамишься прямо.
— Там дело совсем другое, — замявшись, отвечал Женя.
— И совсем не другое! — с жаром возразил Володя. — Надо заранее развивать в себе силу воли, а потом поздно будет.
— Это верно. Да только как это сделать? — угрюмо ответил Женя, обрезая перочинным ножом корешки грибов.
— А вот как… Давай сюда ножик. — Володя взял его, подошёл к соседней берёзе и положил нож в развилку между сучками. — Вот тебе боевое задание: сегодня ночью, когда у вас все лягут спать, ты потихоньку оденешься, сходишь сюда, возьмёшь свой ножик и вернёшься домой. Ну, сможешь выполнить или струсишь? — Володя вызывающе поглядел на приятеля.
Женя слегка смутился. Он осмотрелся кругом: весь лес был залит ярким солнечным светом, и Жене самому показалось странным, чего же в нём бояться даже ночью.
— Ну как? Или не по плечу задание? — подзадоривал его Володя.
— Выполню, — решительно ответил Женя.
— Честное пионерское?
— Честное пионерское.
И приятели весело отправились домой.
До вечера Женя вовсе и не думал о том, что ему предстоит сегодня ночью; но, когда стало смеркаться, он вспомнил и невольно слегка поёжился.
Весь вечер ребята с соседних дач играли в «палочку-выручалочку», в «казаков-разбойников». Наконец пришло время расходиться по домам.
— Помнишь задание? — шепнул Володя.
Женя только кивнул головой и, не отвечая, пошёл в переулок, где на самом углу приветливо светились окна их дачи.
После ужина все отправились спать. Женя спал на балконе. Он быстро разделся и лёг в постель, потушил свет. За стеной папа с мамой поговорили немного и замолчали. Стало совсем тихо.
Ах, как было бы теперь хорошо повернуться носом к стене, закрыть глаза и заснуть! Зачем он только дал слово Володе? Но слово уже дано, значит — конец.
Женя лежал с открытыми глазами и глядел в тёмную ночную глубину сада. Изредка ветерок пробегал по деревьям, и от этого они слегка шумели, будто перешёптывались о чём-то. «А как, наверное, страшно теперь в лесу! Тихо-тихо, и ни души кругом». У Жени от одной этой мысли защемило сердце. Однако делать нечего, пора вставать.
Он встал, быстро оделся и, стараясь никого не разбудить, сошёл по ступенькам вниз, в сад, а оттуда на улицу.
Весь дачный посёлок спал. Женя прошёл знакомую улицу. Потом дорога пересекла небольшое поле, а за ним — лес. Вон он уже темнеет впереди, по-ночному таинственный и страшный.
Мальчик вошёл под деревья, и сразу его охватила жуткая тишина. Тишина не беззвучная, не немая, а наоборот, наполненная какими-то шорохами и неясными, приглушёнными звуками.
Боязливо оглядываясь по сторонам, Женя силился представить себе лес таким, каким он видел его сегодня при солнечном свете, силился — и не мог. Это был совсем другой, незнакомый лес, очень густой и тёмный, полный страшных, неведомых тайн.
Что-то зашуршало в кустах. Женя вздрогнул, остановился.
Какой-то маленький толстый зверёк выбежал на дорогу.
«Да ведь это ёжик!» — обрадовался Женя и быстро подбежал к зверьку. Но ночью и ёж был совсем другой, не такой, как днём. Он вышел на охоту за улитками, червяками, лягушками… В ночной темноте зверёк чувствовал себя гораздо увереннее. Он не свернулся в клубок, а подскочил вверх, больно кольнул Женю в руку и побежал дальше, сердито пыхтя и фыркая.
Мальчик вновь тронулся в путь. Дорога становилась всё уже. А возле старого пня надо было вовсе свернуть на тропинку.
Днём по ней можно легко идти, не цепляясь за ветки, но теперь кусты будто сдвинулись, и приходилось на каждом шагу раздвигать их руками.
Вдруг в лесной чаще блеснул зеленоватый огонёк: «Волк?» У Жени даже захватило дыхание. Мальчик затаился в кустах.
«Но почему же огонёк не движется? И почему он только один, а не два? Нет, это не волчий глаз. Это жучок-светлячок. А вон и ещё, и ещё…»
Один зажёг свой фонарик у самых Жениных ног. Мальчик наклонился и осторожно сорвал широкий лист, на котором сидел светляк. Но тот, почуяв опасность, сразу же погасил свой фонарик и стал совсем незаметен на тёмном листе.
На каждом шагу Женю поджидало что-нибудь необычайное.
Вот впереди, между ветвями, бесшумно метнулась какая-то острокрылая птица и тут же села на дорожку, припав всем телом к земле.
Но только мальчик шагнул вперёд, она вновь взлетела и, делая в воздухе замысловатые петли, исчезла в темноте.
Жене стало ещё более жутко. Он знал, что это ночная птица козодой, странная птица с мягкими перьями, как у совы, и огромным ртом, как у жабы. Этим ртом козодой на лету хватает разных ночных насекомых.
А вот где-то в глухих отрогах леса дико захохотала сова.
Скорей бы! Скорей бы поляна с берёзой! Взять нож — и домой. Жене казалось, что идти обратно к дому не так страшно.
Неожиданно всё кругом вдруг посветлело. «Неужели уже рассвет? обрадовался мальчик. — Нет, это луна». Она медленно показалась из-за верхушек и осветила лес. Но от её холодного синего света на душе у Жени не стало спокойнее. Наоборот, под деревьями и кустами тени сделались ещё гуще, ещё таинственнее; казалось, что кто-то неведомый затаился там, караулит, ждёт.
Но вот наконец и поляна. Женя уже хотел выйти туда и вдруг остановился как вкопанный: в кустах на другом конце поляны послышался лёгкий треск сучков.
«Кто это: собака, кошка?» Женя приглядывался. На освещённую луною полянку, осторожно оглядываясь, выбрался зверёк ростом с маленькую собачку — остромордый, остроухий, с длинным хвостом.
«Лисёнок!» — догадался Женя и затаился в кустах, чтобы не испугать зверька.
Вслед за первым лисёнком на поляну выбрался второй, третий — целых пять.
Оглядевшись по сторонам и убедившись, что нет никакой опасности, лисята затеяли возню. Они будто играли в догонялки, а догнав, таскали друг друга за уши, за хвост.
Вот один хочет поймать второго, уже настигает его, а третий забежал наперерез, припал к земле и стережёт. Только бегущие поравнялись с ним, он как прыгнет — и все трое сплошным клубком покатились в траву. А ещё два других — сверху на них. Мала куча! В такой возне разве что разберёшь? Один, верно, нечаянно куснул другого, а тот его — и из игры получилась драка. Все передрались, а потом уж, должно быть, разобрали, в чём дело, и, очень смущённые, разбрелись в разные стороны.
Вдруг все пятеро разом насторожились, обернувшись мордочками к другому концу поляны.
Женя тоже начал вглядываться туда.
Из кустов выскочила старая лиса и подбежала к лисятам. В зубах она что-то им принесла, кажется задушенного зверька.
В один миг лисята окружили мать. Та положила на землю свою ношу, а сама отошла в сторону, села и стала наблюдать за детьми.
Лисята очень заинтересовались тем, что принесла им мать. Они прыгали вокруг лежавшей на земле добычи, но сразу не решались её взять. А может быть, были сыты и просто хотели сперва поиграть с ней.
Наконец один из лисят схватил добычу — и в тот же миг раздался громкий жалобный крик, похожий на крик ребёнка.
Принесённый лисой зверёк вырвался от лисёнка и скачками бросился в кусты. Лисята так растерялись, что даже не стали его преследовать.
Но тут вмешалась мать-лиса. В два прыжка она настигла зверька, схватила его в зубы и потащила обратно к лисятам. Зверёк вновь жалобно закричал.
Увидев это, Женя выскочил из своего прикрытия и громко захлопал в ладоши.
Ух, и понеслись же лисята в кусты! Только хвосты замелькали.
Лиса, бросив добычу, тоже скрылась в кустах.
Женя подбежал к зверьку. Он испуганно прижался к земле и не двигался. Мальчик осторожно взял его в руки. Это был зайчонок. Женя ощупал ему ножки. Они были целы, и сам зверёк оказался тоже целым и невредимым. Лиса, очевидно, не хотела душить его, а осторожно несла лисятам, чтобы учить их, как надо ловить добычу.
— Нет, уж ты лучше мышей лови. Их и в лесу и в поле сколько угодно, говорил Женя, приглаживая взъерошенную шёрстку зверька. — А мы с тобой давай-ка уйдём отсюда подальше.
И Женя торопливо зашагал по дорожке в лес.
Выйдя на другую полянку, мальчик посадил зайчонка на землю, а сам отошёл в сторонку.
Зайка сидел сперва неподвижно, похожий на комочек земли.
Но вот он зашевелился, приподнял одно ухо, потом другое, поводил ими, привстал на лапки и вдруг начал передними умываться. Умывшись, зайчонок ещё раз огляделся по сторонам и неторопливыми прыжками исчез в кустах.
— Погуляй здесь, а я отдохну немного и тебя покараулю, чтобы лиса опять не схватила, — сказал Женя, усаживаясь в копну свежего сена. — Он прилёг на него, с удовольствием вдыхая запах вянущих трав и цветов.
«Как хорошо в лесу! — подумал он и вдруг, вспомнив слова Володи и улыбнувшись, добавил про себя: — И не только днём, когда светло!»
Женя с радостью почувствовал, что ему ведь совсем не страшно. Наблюдая лисят, а потом спасая зайчонка, он даже и сам не заметил, когда прошёл этот страх. Теперь ему, наоборот, было уже непонятно, чего он раньше боялся ночью в лесу. Ведь это был тот же самый лес, что и днём, только полный другой, таинственной жизни его ночных обитателей.
Женя лежал на копне и глядел вверх, в небо. Оно было очень глубокое, тёмное, и в нём только ярко светилась совсем круглая, как сказочный колобок, луна.
«А вот и медведь гонится за колобком», — подумал Женя, глядя на странной формы облако, наплывающее на луну.
Но Жене не удалось досмотреть, схватит ли медведь колобок или нет. Глаза его почему-то слегка закрылись…
…А когда он снова открыл их, было уже совсем светло и очень прохладно.
Лучи солнца уже прорывались сквозь густую листву берёз. Вся поляна была укрыта белой дымкой тумана. Он слегка колыхался, весь пронизанный ярким утренним светом.
Женя не стал дожидаться, пока туман поднимется вверх, а весело бросился прямо в него, в эту прозрачную сыроватую мглу, последний остаток ушедшей ночи.
Выбравшись из тумана, Женя бодро зашагал по дорожке. Кругом в лесу на все голоса распевали птицы, встречая новый погожий день; и лесной доктор дятел уже выстукивал больное дерево, отыскивая под его корой жуков-короедов; и где-то вдали звонко куковала кукушка, отсчитывая Жене много-много счастливых лет.
«Нужно скорее домой, чтобы мама с папой не встали и не начали беспокоиться, где я», — подумал Женя, ещё прибавляя шагу.
Подходя к самому дому, Женя вдруг вспомнил, что именно то, за чем он ходил в лес, своё задание, он так и не выполнил — забыл взять свой ножик.
Но Женя только улыбнулся при этом. Ведь теперь он уже твёрдо знал, что такое задание он без труда сможет выполнить в любое время.
Отзывы о сказке / рассказе: