Тебя раздражает, о любимец муз, крикливое сборище парнасского сброда? Так услышь же от меня то, что однажды довелось услышать соловью.
— Спой, любезный соловей! — воскликнул как-то раз чудесным весенним вечером пастух, обращаясь к молчавшему певцу.
— Ах, — промолвил соловей, — лягушки подняли такой крик, что у меня пропала всякая охота петь. Или ты их не слышишь?
— Да, я их слышу, — возразил пастух, — но разве не твоё молчание повинно в том, что я слышу их?
