Каждый своё получил: Сказка

Шёл однажды по дороге бедный старик прохожий. А время было уже вечернее, смеркалось.

Решил прохожий зайти в ближний дом, попроситься на ночлег. Стукнул в окошко большого дома:

— Пустите переночевать!

Вышла из дома хозяйка-богачка — и давай бранить прохожего, давай кричать на него.

— Сейчас, — кричит, — собак с цепи спущу! Узнаешь, какой у меня ночлег! Поди прочь!

Пошёл прохожий дальше. Увидел бедный маленький домик, постучал в оконце и сказал:

— Эй, хозяева, приютите меня на одну ночку!

— Входи, входи! — приветливо отозвалась хозяйка. — Ночуй, только уж не взыщи: тесно у меня очень, шумно.

Вошёл прохожий в дом и видит: бедно в доме, ребятишек много, рубашонки на всех рваные.

— Почему же это у тебя ребята в таких лохмотьях ходят? — спрашивает прохожий. — Почему ты им новые рубашки не сошьёшь?

— Куда там! — отвечает женщина. — Муж у меня умер, одна я ребят ращу, где уж мне им новые рубашки шить!.. У нас и на хлеб денег нет.

Выслушал её прохожий, ни слова в ответ не сказал. А хозяйка собрала на стол ужин и стала звать прохожего:

— Садись, поешь с нами!

— Нет, — отвечает прохожий, — не хочу. Сыт я, недавно поел.

Развязал он свою сумку, достал всё, что было съестного, и сам угостил ребят. А потом улёгся и сейчас же заснул.

Рано утром старик проснулся, поблагодарил хозяйку за ночлег и сказал на прощание:

— Всё, что ты начнёшь делать с утра, будешь делать до вечера!

Не поняла женщина слов прохожего и внимания на них не обратила. Проводила она старика до калитки, вернулась домой и подумала: «Ну, если даже этот бедняк говорит, что мои дети оборвыши, то что же могут сказать другие!»

И решила она сшить из остатков полотна, которое у неё было, хоть одну рубашку. Отправилась к богатой соседке и попросила у неё аршин, чтобы вымерить полотно: хватит ли его хоть на одну рубашку?

Возвратилась бедная женщина от соседки и тотчас же отправилась в кладовую.

Взяла с полки кусок полотна и стала его мерить. Она мерит, а кусок всё длиннее становится, всё конца не видно. Целый день мерила и только поздно вечером домерила до конца.

Ну, теперь и ей самой, и всем её ребятам на всю жизнь хватит полотна на рубашки!

«Так вот о чём говорил мне утром прохожий!» — догадалась бедная женщина.

Вечером она отнесла аршин богатой соседке и рассказала ей без утайки, как она по слову прохожего получила полную кладовую полотна.

«Ах, зачем я этого прохожего не пустила ночевать!» — подумала богачка и закричала:

— Эй, работник! Запряги-ка поскорее лошадь! Скачи-ка вслед за нищим! Во что бы то ни стало привези его сюда! Бедным надо помогать не скупясь! Я всегда это говорила!

Работник тотчас же поехал разыскивать старика прохожего. Только на следующий день он нагнал его. Но старик не захотел возвращаться.

Загоревал работник и говорит:

— Ну, беда мне: не привезу тебя — выгонит меня хозяйка и жалованье не отдаст.

— Не горюй, паренёк, — отвечает старик. — Так и быть, поеду с тобой!

Сел в повозку и поехал.

А богачка у ворот стоит, ждёт не дождётся. Встретила старика с поклонами, с улыбками, провела в дом, напоила, накормила, на мягкую постель уложила:

— Ложись, дедушка, отдыхай, милый!

Прожил старик прохожий у богачки день, прожил другой, прожил третий. Ест, пьёт, спит, трубочку курит. Хозяйка его угощает, ласковые слова ему говорит, а сама злится, думает: «И когда только этот старый негодник уберётся отсюда!»

А прогнать старика не смеет — боится: прогонишь его, тогда все хлопоты даром пропадут.

На четвёртый день, к великой её радости, рано утром прохожий стал собираться в дорогу. Богачка вышла его проводить. Идёт старик к воротам, а сам молчит. Вышел за ворота — и опять ни словечка. Не вытерпела богачка и говорит:

— Скажи-ка ты, что мне делать сегодня?

Посмотрел на неё прохожий и сказал:

— Всё, что начнёшь делать с утра, будешь делать до вечера!

Вбежала богачка в дом, схватила аршин, чтобы мерить полотно. Но тут она громко чихнула — так громко, что куры на дворе в испуге разлетелись в стороны.

И чихала она весь день, не останавливаясь:

— Ап-чхи! Ап-чхи! Ап-чхи!

Ни пить, ни есть, ни отвечать на вопросы богачка не могла. Только и слышно было:

— Ап-чхи! Ап-чхи! Ап-чхи!

И только когда солнце закатилось и совсем стемнело, перестала она чихать.