Рассказывают также, что кто-то из сейидов [475] говорил: «Я обходил вокруг Кабы в темную ночь и вдруг услышал голос стенающего и говорившего от печального сердца, который восклицал: «О великодушный, окажи твою извечную милость! Поистине, мое сердце соблюдает завет!» И мое сердце взлетело, услышав этот голос, таким взлетом, что я стал близок к смерти, и я пошел по направлению голоса, и вижу: он принадлежит женщине.
«Мир с тобой, о раба Аллаха!» — сказал я ей. И она ответила: «И с тобой мир и милость Аллаха и благословения его!» А потом я оказал: «Спрошу тебя ради Аллаха великого: каков завет, который соблюдает твое сердце?» — «Если бы ты не поклялся всесильным, — ответила женщина, — я бы не осведомила тебя о тайне. Посмотри, что лежит передо мной». И я посмотрел и вижу: перед нею лежит спящий ребенок, который всхрапывает во сне. А женщина говорила: «Я вышла, беременная этим ребенком, чтобы совершить паломничество к этому храму, и села на корабль, и поднялись на нас ужасающие волны, и осмеялись над нами ветры, и разбился наш корабль. И я спаслась на одной из досок и родила этого ребенка, находясь на доске, и когда он лежал у меня на коленях, а воланы били меня…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста шестьдесят седьмая ночь
Когда же настала четыреста шестьдесят седьмая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что женщина говорила:»Когда разбился корабль, я спаслась на одной из досок и родила этого ребенка, находясь на доске. И когда он был у меня на коленях, а волны били меня, вдруг подплыл ко мне один человек из матросов корабля и, оказавшись со мною, молвил: «Клянусь Аллахом, я тебя полюбил, когда ты была на корабле, и теперь я оказался с тобою рядом; дай же мне над собою власть, а иначе я кину тебя в это море». — «Горе тебе! — отвечала я. — Разве нет для тебя в том, что ты видел, напоминания и назидания!» Но матрос воскликнул: «Я видывал подобное этому несколько раз и спасался, и я на это не посмотрю!» — «Эй ты, — сказала я матросу, — мы в беде, от которой надеемся спастись покорностью, а не ослушанием!» Но матрос пристал ко мне, и я испугалась и захотела его обмануть и оказала: «Подожди, пока заснет это дитя».
Но матрос взял ребенка с моих колен и бросил его в море.
И когда я увидела, как он дерзок и что он сделал с ребенком, мое сердце взлетело, и увеличилось мое горе. И я подняла голову к небу и сказала: «О ты, кто встает между мужем и сердцем его, встань между мною и этим львом. Ты ведь властен во всякой вещи!» И, клянусь Аллахом, не окончила я еще говорить, как вышел из моря зверь и унес матроса с доски, и я осталась одна, и усилились мое горе и печаль, так как я жалела моего ребенка. И тогда я произнесла:
«О прохлада глаз, любимый мой сынок!
Он исчез, когда истерзан дух тоской.
Вижу: тело мое тонет, но душа
Точно жарится от горя и тоски.
Нет в печали облегченья мне ни в чем,
Кроме милостей твоих, опора всех!
Ты, господь мой, видишь ясно, что со мной,
Как страдаю от разлуки с сынам я,
Так сведи же нас, будь милостив ко мне,
На тебя надежда — мой крепчайший щит«.
И я провела в таком состоянии день и ночь, а когда настало утро, я увидела паруса корабля, блестевшие издали, а волны кидали меля, и ветры гнали меня, пока я не достигла этого корабля, паруса которого я увидела. И тогда люди, бывшие на корабле, взяли меня и положили на корабль, и я посмотрела и вдруг вижу: мой ребенок находится среди них. И я бросилась к нему и сказала: «О люди, это — мой ребенок! Откуда он попал к вам?» И они отвечали: «Мы ехали по морю, и вдруг корабль что-то задержало, и появился зверь, точно огромный город, и этот ребенок сидел у него на спине, посасывая свой большой палец, и мы взяли его».
И, услышав это от них, я рассказала им свою историю и поведала о том, что со мной случилось; а потом я поблагодарила моего господа за то, что он мне даровал, и дала ему обет, что не удалюсь от его храма и не перестану ему служить, и о чем бы я его после этого ни попросила, он все мне давал«.
И я протянул руку к кошельку расходов и хотел дать женщине денег, продолжал говорить один из сейидов, — ко она воскликнула: «О пустой человек! Я рассказала тебе о милости Аллаха и его великодушных деяниях. Разве я возьму подарок из рук другого?»
И я не мог ее заставить что-нибудь принять от меня и оставил ее и ушел от нее, говоря такие стихи:
«Как много у Аллаха благ сокрытых
И слишком тонких, чтобы постиг их умный!
Как часто легкое идет за трудным,
И шлет Аллах душе печальной помощь,
Как часто ты заботой занят утром,
А вслед за ней приходит к ночи радость!
Когда стеснятся для тебя все средства,
Единый, вечный, вышний — ему верь ты.
Проси пророка: всякий раб, ты знаешь,
Получит, если просит он пророка«.
А женщина не переставала поклоняться своему господу и пребывала в его доме, пока не застигла ее смерть«. Рассказ О ПРАВЕДНОМ НЕВОЛЬНИКЕ
Рассказывают также, что Малик ибн Динар [476] (да помилует его Аллах!) говорил: «Однажды у нас в Басре долго не было дождя, и ми несколько раз выходили помолиться о нем, но не видели и признака ответа на наши молитвы. И мы с Ата-ас-Сулами, Сабитом-аль-Бунаии, Наджи-аль-Бакка, Мухаммедом ибн Вася, Айюбом-ас-Сахтияни, Хабибом-аль-Фарися, Хассаном ибн Абу-Синаном, Утбой-аль-Гулямом и Салихом-аль-Музаии вышли и отправились к молельне, и дети вышли из школ и стали молиться, но мы не увидели и признака ответа на нашу молитву. И настал полдень, и люди ушли, а мы с Сабитомаль-Бунани остались в молельне.
И когда стемнела ночь, мы увидели чернокожего с красивым лицом, тонкими ногами и большим животом, который подошел, одетый в шерстяной плащ, и если бы оценить все, что было на нем одето, пена не дошла бы до двух дирхемов. Он привес воды и совершил омовение, а потом вошел в михраб и сотворил молитву в два легких раката, в которой вставания и поклон и падения ниц были одинаковы. И затем он поднял взор к небу и сказал: «О мой господин и владыка, до каких пор будешь ты отвергать просьбы твоих рабов о том, что не уменьшит твоей власти? Разве вышло то, что у тебя есть, и истощилась казня твоего царства? Заклинаю тебя любовью твоей ко мне: не напоишь ли ты нас твоим дождем сейчас же».
И не закончил он еще своих слов, — продолжал рассказчик, — как небо покрылось тучами, и пошел дождь, ливший точно из отверстий бурдюков. И мы вышли из молельни, погружаясь в воду до колея…«
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста шестьдесят восьмая ночь
Когда же настала четыреста шестьдесят восьмая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что Малик ибн Динар говорил:»И не закончил он еще своих слов, как небо покрылось облаками, и пошел дождь, ливший точно из отверстий бурдюков, и мы вышли из молельни, погружаясь в воду до колея, и удивлялись на чернокожего. И я подошел к нему, — говорил Малик, — и сказал ему: «Горе тебе, чернокожий! Не стыдно тебе того, что ты сказал?» И чернокожий обернулся ко мне и спросил: «Что я такого сказал?» И я молвил: «Ты сказал слова: „Ради твоей любви ко мне“, а что дало тебе знать, что Аллах тебя любит?»
И чернокожий, — продолжал Малик, — воскликнул: «Отойди от меня, о тот, кто отвлекся от самого себя! А где же я был, когда Аллах поддержал меня верой в единого бога и выделил меня, дал себя познать? Разве ты думаешь, что он поддержал меня этим не из-за своей любви ко мне? Его любовь ко мне такова же, как моя любовь к нему», — прибавил он. И я сказал ему: «Постой со мной немного, помилуй тебя Аллах!» Но чернокожий ответил: «Я невольник, и на мне лежит обязанность повиноваться моему меньшому владыке».
И мы пошли издали за ним следом, — говорил Малик, — и он вошел в дом одного работорговца (а ночи уже миновала половина). И нам показалась длинной вторая половина се, и мы ушли. А когда настало утро, мы пришли к работорговцу и опросили его: «Есть ли у тебя молодой невольник, которого ты нам продашь, чтобы он нам прислуживал?» — «Да, — ответил работорговец, — у меня около ста слуг, и все они для продажи».
И он стал показывать нам одного слугу за другим, — говорил Малик, пока не показал семьдесят слуг, но я не увидал среди них моего друга, а потом работорговец сказал: «У меня нет никого, кроме этих». И когда мы хотели уходить, мы вошли в одну разрушенную комнату за домом работорговца и вдруг видим: стоит тот чернокожий. «Он, клянусь господом Кабы!» воскликнул я. И потом я вернулся к работорговцу и сказал ему: «Продай мне этого слугу!» — «О Абу-Яхья, — ответил работорговец, — это слуга злосчастный и бесполезный. Ночью у него нет другого дела, как плакать, а днем — раскаиваться». — «Поэтому я и хочу его», — оказал я.
И работорговец позвал чернокожего, и тот вышел, притворяясь сонным. «Возьми его за сколько хочешь, после того как снимешь с меня ответственность за все его пороки», — оказал мне работорговец. И я купил чернокожего за двенадцать динаров и опросил: «Как его имя?» — «Маймун», — отвечал работорговец. И я взял чернокожего за руку, и мы пошли, направляясь к моему жилищу.
И чернокожий обратился ко мне и спросил: «О мой меньшой господин, зачем ты меня купил? Клянусь Аллахом, я не гожусь, чтобы служить сотворенным». — «Я тебя выкупил, чтобы прислуживать тебе сам, и пусть это будет на моей голове», — ответил я. «А почему?» — спросил чернокожий. И я молвил: «Не ты ли был с нами вчера в молельне?» — «А разве ты проведал обо мне?» — спросил чернокожий. И я ответил: «Я тот, кто обратился к тебе вчера с речами».
И чернокожий продолжал идти, пока не вошел в мечеть, — говорил Малик, — и он сотворил там молитву в два раката и сказал: «Бог мой, господин и владыка, о тайне, что была между нами, проведали сотворенные, и ты опозорил меня этим среди людей. Как же будет мне теперь приятна жизнь, раз узнали другие о том, что было между мной и тобой? Заклинаю тебя, возьми мою душу в сей же час». И потом он пал ниц, и я подождал его немного, но он не поднимал головы, и тогда я пошевелил его и вижу: он умер (да будет над ним милость великого Аллаха!).
И я вытянул ему руки и ноги и посмотрел на него и вижу: он улыбается, и белизна покрыла его черноту, лицо его светится, и видно на нем веселье. И когда мы на него дивились, вдруг вошел в двери юноша и сказал: «Мир с вами! Да возвеличит Аллах нашу с вами награду из-за нашего брата Маймуяа! Вот саван, заверяйте его». И он протянул мне две одежды, подобных которым я никогда не видел, и мы завернули в них чернокожего.
А у его могилы, — говорил Малик, — теперь молятся о воде и просят подле нее о нуждах Аллаха (велик он и славен!). Как сладостно то, что сказал в этом смысле один из поэтов:
Гуляют сердца познавших бога в саду небес,
Пред ним возвышаются завесы господние.
Коль в нем они пьют вино, струя его смешана
С Таснимом [477] — той влагою, что близость к творцу дает.
Течет тогда тайна их меж ними и милыми,
И будет ограждена она от сердец других«.
Рассказ О ПРАВЕДНЫХ СУПРУГАХ
Рассказывают также, что был в числе сынов Исраиля человек, из лучших среди них, и он усердно поклонялся своему господу и отказывался от земной жизни, выбросив ее из своего сердца. И была у него жена, помогавшая ему в его делах и послушная ему во всякое время, и жили они тем, что делали подносы и опахала. Они работали целый день, а когда наступал конец дня, муж выходил, держа в руке то, что они наработали, и отправлялся ходить по улицам и дорогам, ища покупателя, чтобы продать ему это. А они постоянно постились.
И однажды, в какой-то день, они постились и целый день проработали, а когда наступил конец дня, муж вышел, как обычно, держа в руке то, что они наработала, и стал искать человека, который бы это у него купил. И он прошел мимо ворот одного из сыновей земной жизни и людей благосостояния и сана (а этот продавец обладал белым лицом и прекрасным обликом), и его увидала жена владельца дома и полюбила его, и склонилось к нему со сердце сильною склонностью. А ее муж был в отсутствии.
И она позвала свою служанку и сказала ей: «Быть может, ты схитришь с этим человеком и приведешь его к нам». И служанка вышла к продавцу и позвала его, чтобы купить у него то, что он держал в руке, и повернула его с его дороги…«
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста шестьдесят девятая ночь
Когда же настала четыреста шестьдесят девятая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что служанка вышла к этому человеку и позвала его и сказала: «Войди к моей госпоже: она хочет купить кое-что из того, что у тебя в руках, после того как ода это испытает и посмотрит».
И человеку показалось, что женщина говорит правду, и он не увидал в этом дурного и вошел и сел, как она ему приказала. И женщина заперла за ним дверь, и хозяйка ее вышла из своей комнаты и схватила продавца за рубаху и потянула его к себе и ввела и сказала: «Сколько я еще буду просить у тебя уединения! Мое терпение из-за тебя истощилось, а эта комната окурена благовониями, и кушанье приготовлено, и хозяин дома отсутствует в сегодняшний вечер. Я подарила себя тебе, а долго желали меня цари, предводители и обладатели мирских благ, но я не обращала ни на кого из них внимания».
И женщина затянула свои речи, а продавец не поднимал головы, смотря в землю от стыда перед Аллахом великим и боясь его болезненного наказания, как сказал поэт:
Как часто меж грехом, грехом великим,
И мной вставал лишь стыд перед Аллахом.
И был тот стыд мне от греха лекарством;
Когда исчезнет стыд, то нет лекарства.
И захотел этот человек избавить от нее свою душу, но не смог. И тогда он сказал: «Я хочу от тебя чего-то». — «Чего ясе?» — спросила женщина, и он сказал: «Я хочу чистой воды, и я поднимусь с нею на самое высокое место в твоем доме, чтобы сделать одно дело и омыть нечистоту, которой я не могу тебе показать». — «Дом обширен, и в нем есть тайники и уголки, а домик чистоты приготовлен», — ответила женщина. Но продавец сказал: «Я хочу только подняться наверх». — «Поднимись с ним на самый высокий балкон в доме», — сказала женщина своей служанке.
И та поднялась с продавцам на самое высокое место и дала ему сосуд с водой и спустилась вниз. А человек совершил омовение и сотворил молитву в два раката и посмотрел на землю, желая броситься, но увидал, что земля далеко, и испугался, что не достигнет ее иначе, как разбившись, но затем он подумал об ослушании Аллаха и наказании его, и ему показалось ничтожным пожертвовать своей душой и пролить свою кровь. «Бог мой и господин, — оказал он, — ты видишь, что снизошло на меня, и от тебя не скрыто мое состояние, ты ведь властен во всякой вещи!» И язык его состояния говорил в этом смысле:
Душа и сердце на тебя мне кажут,
И тайна тайн всегда тебе известна.
Заговоривши, вас я призываю,
А в час молчанья вам даю я знаки.
О тот, кому нельзя придать второго,
Пришел к тебе влюбленный страстно, бедный.
Надеюсь я, и мысль крепит надежду,
А сердце, как ты знаешь, улетает.
Трудней всего, что будет — отдать душу,
Но это мне легко, раз так решил ты.
А если пошлешь, по милости, мне спасенье
Моя надежда — ты на это властен.
Потом этот человек бросился с высоты балкона, и Аллах послал к нему ангела, который понес его на крыльях и опустил его на землю целым без того, чтобы его постиг какой-нибудь вред. И когда человек утвердился на земле, он восхвалил Аллаха (велик он и славен!) за то, что он оказал ему защиту и даровал ему свою милость, и пошел, не имея ничего, к своей жене; а он уже запоздал к ней.
И он вошел, и с ним ничего не было, и его жена спросила о причине его опоздания и о том, что он унес в руках, и спросила, что он с этом сделал и почему вернулся ни с чем. И ее муж рассказал ей, какое ему представилось искушение, и поведал ей, что он бросился с того места и Аллах спас его. «Слава Аллаху, который отвратил от тебя искушение и встал между тобой и испытанием! — воскликнула его жена, и потом сказала: — О человек, соседи привыкли, что мы каждый вечер затапливаем нашу печь, и если они увидят вас сегодня без огня, они узнают, что у вас ничего нет. А благодарность Аллаху в том, чтобы скрывать нашу бедность и присоединить пост в сегодняшний вечер ко дню минувшему, а также простоять ночь ради Аллаха (велик од!)».
И она подошла к печи, наполнила ее дровами и растопила ее, чтобы обмануть этим соседок, и произнесла такие стихи:
«Я скрою тоску и страсть, меня охватившую,
И пламя огня зажгу, соседей чтоб обмануть.
На то, что судил господь, согласною буду я.
Быть может, увидит он позор мой и мне простит…«
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Ночь, дополняющая до четырехсот семидесяти
Когда же настала ночь, дополняющая до четырехсот семидесяти, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда женщина разожгла огонь, чтобы обмануть соседей, она поднялась со своим мужем, и они совершили омовение и встали на молитву, и вдруг пришла одна из их соседок и попросила позволения зажечь огонь от их печи. «Вот тебе печь», — сказали они ей. И женщина подошла к печи, чтобы взять огня, и закричала: «Эй, такая-то, поспевай к твоему хлебу, пока он не сгорел». — «Ты слышал, что оказала эта женщина?» — спросила жена мужа. «Сходи посмотри», отвечал он ей. И жена поднялась и пошла к печи и вдруг видит: она полна чистого, белого хлеба. И женщина взяла лепешки и вошла к своему мужу, благодаря Аллаха великого за полное благо и великую милость, которую он им оказал, и они поели хлеба и напились воды, хваля Аллаха великого.
А потом женщина сказала своему мужу: «Пойдем помолимся Аллаху великому, быть может, он пошлет нам что-нибудь, что нас избавит от труда добывать пропитание и утомляться от работы и поможет нам предаваться поклонению Аллаху и соблюдать повиновение ему». — «Хорошо», — ответил он. И потом мужчина помолился, а женщина сказала: «Аминь!» — после его молитвы, и вдруг крыша раздвинулась, и спустился вниз яхонт, который своим сиянием осветил дом. И муж с женой умножили благодарность Аллаху и хвалу ему и очень обрадовались этому яхонту и помолились, сколько хотел Аллах великий.
А когда пришел конец ночи, они заснули, и женщина увидала во сне, будто она вошла в рай и увидела много седалищ, выстроенных в ряд, и поставленных скамеечек и спросила: «Что это за седалища и скамеечки?» И ей было сказано: «Это седалище пророков, а вот скамеечки людей правдивых и праведных». — «А где скамеечка моего мужа, такого-то?» — спросила она. И ей сказали: «Вот она». И вдруг женщина видит, что сбоку скамеечки отверстие. «Что это за отверстие?» — спросила она. И ей сказали: «Это то отверстие, где был яхонт, который спустился к вам с крыши вашего дома».
И женщина пробудилась от она, плача и горюя о недостатке в скамеечке ее мужа, стоявшей между скамеечками правдивых, и оказала своему мужу: «О человек, помолись твоему господу, чтобы он снова вставил этот яхонт на его место: бороться с голодом и бедностью в течение этих немногих дней легче, чем то, чтобы было отверстие в твоей скамеечке среди скамеечек людей достойных». И муж ее помолился господу, и вдруг яхонт взлетел, поднимаясь к крыше, а муж и жена смотрели на него. И они пребывали в бедности и благочестии, пока не встретили Аллаха, великого, славного!
Отзывы о сказке / рассказе: