Бараны бьют в барабаны, утки дуют в дудки, собаки квакают, коты гагакают, раки задом наперёд идут, щуки сети рвут, петушок заломил гребешок, коза таращит глаза, комарики-сударики камаринскую выкамаривают, воробышек поскакивает, чирикает:
— Прочь с дороги, не давите ноги!
Что за притча? Что за веселье? Свадьба, пир честной, новоселье? Ни то, ни другое, ни третье! Это вышел на прогулочку по родному переулочку Ванька, Ваня, Ванюша-сапожник, в своём деле великий художник!
Ах, как он широко двери мастерской открывает! Ах, как он заказчиков привечает! Ах, какие он сапожищи, сапоги, сапожки тачает!
Зайдёт заказчик, отдаст товар, поклонится, к двери заторопится, а не успеет дверь толкнуть, Ваня-Ванюша обрывает путь:
— Куда? Не успел словом перемолвиться, а без сапог домой торопится! Бери на радость моё изделие, носи без году неделю!
А сапоги блестят! А сапоги хрустят! А сапоги скрипят! Носить будешь — во век мастера не забудешь!
Вот так-то вот работает Ваня-сапожник, Ванюша-художник! Да что там! На ходу подмётку старую срежет, новую поставит! На товар взглянет, и сапоги тут же перед тобой стоят! И каждому по желанию, каждому по ожиданию, каждому по его вкусу!
Работникам царя Еропки он сапожищи сошьёт поуже, чтоб на любимую мозоль жали потуже, заставляли повеселее подскакивать, попрыгивать, побегивать. Подскакивают работнички, прыть выказывают работнички, бегают работнички, похваливают мастера:
— Ну, Ванька! Ох, Ванька! Ух, Ванька! Не был бы ты художником, быть бы тебе вместо любимой мозоли!
А вечерком, когда снимут сапожищи, подсчитают, сколько раз похвалил царь Еропка за расторопность, добреют:
— Ах, Ванятка! Ох, Ванятка! Ух, Ванятка! Художник!
Мужикам мастер шьёт сапоги-скороходы. Хрустят мужики скороходами на всю деревню, скрипят мужики скороходами на всю округу, грохают мужики скороходами на всю вселенную, поминают мастера:
— Ну, Ванюха! Ох, Ванюха! Ух, Ванюха! Не был бы ты художником, быть бы тебе вместо пробки в ушах!
А вечерком, когда снимут сапоги, подсчитают, сколько дорог исходили, добреют:
— Ах, Ванёк! Ох, Ванёк! Ух, Ванёк! Художник!
Девицам-красавицам мастер шьёт такие сапожки, такие сапожки! И чулочек так не натянется, ножку так не стянет! Прямо танцевать охота! Пританцовывают девицы-красавицы перед парнями, похваливают мастера:
— Ну, Ваня! Ох, Ваня! Ух, Ваня! Не был бы ты художником, быть бы тебе вместе ноженек!
А вечерком, когда стянут сапожки, подсчитают, сколько взглядов завистниц словили, добреют:
— Ах, Ванюша! Ох, Ванюша! Ух, Ванюша! Художник!
Дочка царя Еропки так-то ахала-охала и вбила себе в голову, что Ванюша и есть её суженый. И скажи, как получается! Не гадаешь — повстречаешь, а захочешь увидать — ходи год, а не повстречать.
Так и с дочкой царя Еропки приключилось. Нечаянно Ванюшу встречала — не замечала, а захотела встретить — кругом беда, кругом незадача! То Ванюши нет, то отец в светлицу загоняет, наставляет:
— Доченька ты моя ненаглядная! Не смотри ты на сапожника, а смотри на заморского гостя матросика! Что тебе сапожник? Сапожник всегда без сапог! А заморский гостюшка матросик сам в шелках щеголяет, тебя в шелка нарядит! И язык у него не наш — заморский, и мастер он отменный! Хочешь — лодочку-самоходочку смастерит, хочешь — кораблик с паруском построит! Да и меня заморский гостюшка не обойдёт, штаники с колокольцами подарит!
А сердце девичье попробуй в золотую клетку запереть! Все самые хитрые запоры отомкнёт, не заметишь, как упорхнёт!
Не надобен царской дочке заморский гостюшка матросик, а надобен царской дочке этот ветродуй Ванюша-художник!
Уследила однажды девица, как Ванюша выходит на прогулочку по родному переулочку, шепнула:
— Без тебя — никуда! А застит нам дорожку заморский гостюшка матросик. Прельстил отца штаниками с колокольцами!
— Загадала загадку! — тряхнул кудрями Ванюша. — Если я в своём деле художник, то и матросик, должно, в своём — музыкант. Да где наша не пропадала!
Царя Еропку зло на Ванюшу разбирает, а сделать ничего не может. Художник не работник, его не заставишь скакать, бегать, да прыть показывать. Ладно, к утешению сердечному заморский гостюшка матросик в барабан ударил.
— А-то? Мы-то? Наше дело понаряднее! Гроша ломаного сапожное дело не стоит!
И вдоль да по площади гуляет, грудь навыкат, нос вверх.
А Ванюша что? Бочком, бочком, поклонился:
— Не мне, хозяину, наперёд лезть! Гостю первая тарелка, первая чашка, первое слово!
Отнекивается заморский гостюшка матросик:
— Гостю, конечно, уважение, да хозяину — первая ложка. Вдруг недосолено, вдруг пересолено?
Так-то переговаривались-перекорялись, Ванюша выдохнул:
— Да где уж нам в калашный ряд! Известно, сапожник всегда без сапог, а у тыквы ума нет!
Тут заморскому гостюшке матросику и деваться некуда. Не в его привычке дурнем себя выказывать. Потому набрался духу, говорит гордо:
— Наше дело выше всех дел! Кораблики все моря, озёра, реки бороздят! Ветер их не остановит, волна их не собьёт! Моторы, знай, постукивают, снасти, знай, поскрипывают!
— А что, и по земле постукивают? — спросил Ванюша спроста, — и по земле поскрипывают?
Охнул заморский гостюшка матросик, а честно признал:
— Твоя взяла! Без корабликов на земле можно обойтись, а без сапог в море не обойдёшься! Великое твоё дело, Ванюша, хоть и мало кто ценит!
— Да и без твоего дела водицу не одолеть, — уважительно отозвался Ванюша, — а раз у тебя незадача, прими сапоги-скороходы, чтобы до моря веселее дойти. Там, гляди, на море, и девица тебя какая поджидает.
Видит царь Еропка, штаники с колокольцами уплывают, крепко-накрепко дочку за руку держит. А дочка чуть пальчиками шевельнула — и рука уже у друга любезного, Ванюши желанного!
Эх и ударили бараны в барабаны! Эх и задудели утки в дудки! Эх и заквакали собаки! Эх и загагали коты! Эх и поползли раки задом наперёд! Эх и рванули щуки сети! Эх и заломил петушок свой гребешок! Эх и вытаращила глаза коза! Эх и откомарили комарики-сударики камаринскую! Эх и подскочил воробышек, чирикнул:
— Прочь с дороги, разгуляйтесь, ноги!
Развеселился народ на целый год, затеялся пир на весь нашенский мир!
И я там был, сладкий квасок пил да эту сказочку для вас прихватил.
Отзывы о сказке / рассказе: