Вильям Козлов — Вдвоем: Сказка

− Ну вот, − сказал Генька, − мы и одни.

Валерка в последний раз посмотрел вслед поезду, увозившему папу и маму на курорт в Сочи, и вздохнул:

− Одни…

Сентябрьский ветер с шорохом гонял по улице желто-красные листья. Листья сыпались прохожим на головы, плечи. На ходу приклеивались к троллейбусам, стаями гонялись за каждой автомашиной. Девчонки собирали в парках прозрачно-желтые кленовые лапы и разгуливали с ними по улицам. Небо над городом стало низкое и серое. Его подпирали рогатки телевизионных антенн.

− Подними воротник, простудишься, − строго сказал Генька.

Валерке это не понравилось. Не успели папа с мамой уехать − начинает командовать! Ничего не выйдет! Теперь он без командиров проживет, в свое полное удовольствие. Думает, если старше на пять лет, то Валерка будет ему подчиняться.

− Свой воротник подними, − сказал Валерка, − а мне и так хорошо.

Генька поймал Валерку за рукав, поднял ему воротник и нахлобучил фуражку на самые глаза.

Валерка вырвался, опустил воротник и назло брату снял фуражку.

− Что тебе папа и мама говорили перед отъездом? − спросил Генька.

− Не помню, − ответил Валерка, − я был очень расстроенный.

− Ты меня должен, как старшего брата, слушаться во всем… Ясно? А если забыл, могу освежить твою память…

− Только пальцем тронь − сразу телеграмму в Сочи, − сказал Валерка, держась от брата подальше. − Мне тоже велели за тобой посматривать… «Этот шалопай не внушает мне доверия» − вот что сказал папа… Шалопай это ты!

− Поговори у меня! − рассердился Генька.

− И вправду стало холодно, − поежился Валерка и поднял воротник.

…Поужинали холодными котлетами.

− Подзаправился? − сказал Генька. − А теперь марш за уроки.

− А ты? − спросил Валерка, видя, что брат развалился на тахте с книжкой «Таинственный остров».

− Давай, давай… − сказал Генька.

Валерка со вздохом вытащил из портфеля тетрадку и задачник. Нужно было высчитать, за сколько часов опорожнится резервуар с водой объемом в три тысячи литров, если в одну секунду из него вытекает по пять литров.

Литры перемешались в Валеркиной голове с часами и секундами. В глазах рябило от цифр, а все еще было неизвестно, когда и за сколько часов вытечет вода из проклятого резервуара.

− Гень, − спросил Валерка, − ты остался и за папу и за маму?

− Допустим, что это так, − важно сказал Генька. − А что?

− И все-все, что делал папа, теперь ты будешь делать?

− Ну, допустим, − сказал Генька.

− Я так и подумал, − облегченно вздохнул Валерка. − Садись и решай мне трудную задачку.

− Чего выдумал! − ухмыльнулся Генька.

− Папа-то решал!

Генька с любопытством посмотрел на младшего брата.

− А ты, я гляжу, остряк, голубчик! Тебе палец в рот не клади… Заруби на носу: никаких задачек я тебе решать не буду. Нашел, понимаешь, дурака!

− Значит, наш папа тоже дурак?

− Не болтай глупостей, − заерзал на тахте Генька. − Я этого не говорил… И вообще, не мешай человеку читать. Ясно?

− Ясно, − мрачно сказал Валерка и, забрав задачник с тетрадкой, отправился на кухню.

− А голубчиком меня попрошу больше не называть. Вот. Ясно? − крикнул он оттуда.

В квартире наступила подозрительная тишина. Генька читал. Валерка притих на кухне. Геньке не терпелось взглянуть, что там поделывает младший брат, но никак не мог оторваться от книжки.

В полуоткрытую дверь змеей вполз тоненький ручеек. Когда Генька наконец поднял голову, ручеек превратился в небольшое озерко. В него-то Генька и угодил босой ногой.

− Это уже слишком! − заорал он, влетая в кухню. − Ты что тут делаешь, вредитель?

«Вредитель» с озабоченным видом сидел на полу и, черпая стаканом из таза воду, лил ее в старый бидон из-под керосина.

− Не мешай мне, − сказал он Геньке. − Не видишь, человек задачку решает? Двадцать восемь, двадцать девять, тридцать… Что такое? Лью, лью, а бидон почти пустой!

− Удивительная вещь! − усмехнулся Генька. − Бидон-то с дыркой!

− Ай-яй! − сокрушенно покачал головой Валерка. − И правда. Опять все сначала…

− Ну уж дудки! − сказал Генька. − Бери-ка, голубчик, тряпку да вытирай пол… А задачку… ладно, я сам решу.

Утром Генька что-то очень долго возился на кухне. Хлопали дверцы буфета, гремели кастрюли. Валерка вертел в руках пустой стакан и терпеливо ждал, когда старший брат принесет горячий завтрак.

Генька принес чайник с кипятком, сахарницу и горбушку хлеба.

− Не жирно, − заметил Валерка.

− Обшарил все столы − пусто, − сказал брат. − Совсем из головы выскочило, что вчера нужно было в магазин сходить… И все из-за твоей задачки!

Валерке не очень хотелось есть, но зато очень хотелось досадить брату. Командует и командует, понимаешь! А сам завтрак приготовить не умеет.

− Хорошо, − сказал он, демонстративно вставая, − пусть я умру с голоду…

− Пей чай.

− Какая от воды польза? От воды только живот раздувается… А потом бурчит, как в раковине.

− Давай, голубчик, договоримся, − сказал Генька.

− Опять «голубчик»? − перебил Валерка.

− Почему тебе не нравится? − пожал плечами Генька. − Очень милое слово… Так вот, ужин я обеспечиваю, завтрак − ты.

− А обед?

− Мама с тетей Настей договорилась… Наварит борща.

Валерка почесал затылок. Не очень-то интересное дело − готовить завтрак! Нужно раньше вставать, газ зажигать, чай заваривать, жарить что-то…

− Ничего не выйдет, − сказал он. − Тебе мама велела за мной ухаживать? Велела! Вот и ухаживай. А мне к плите нельзя и близко подходить. Я не умею с газом обращаться. Вдруг взорву всю кухню?

− Это ты маму пугай, − сказал Генька, − а мне очки не втирай… Подумаешь, кроха! Спички прикажешь прятать?

− Ладно, буду обеспечивать, − согласился Валерка, − только не завтрак, а ужин.

− Почему ужин?

− Потому что… утром у меня все из рук валится.

− В восемь часов чтобы ужин был на столе, − сказал Генька. − Ясно?

Из комнаты вдруг пропал будильник. Еще рано утром он весело трещал, так что на тумбочке плясали флаконы и разные коробочки, а вечером его не стало. Хватился Генька. Он всегда заводил будильник, чтобы не проспать в школу.

− Чудеса! − сказал Генька и подозрительно посмотрел на Валерку. − Не мыши же его утащили?

− Не мыши, − сказал Валерка, усердно строча упражнение, − он тяжелый.

Генька подошел к брату, заглянул в большие серые глаза.

− Брал, − вздохнул Валерка.

− На что он тебе сдался?

Валерка промолчал.

− Завтра же принеси, слышишь!

− Слышу… Только он потерялся.

− Как это − потерялся? − вытаращил глаза Генька. − Это же не карманные часы, а все-таки будильник. Полкило весу.

− Сначала он был у меня, а потом… Нет его у меня, − запинаясь, сказал Валерка. − Гень, ты не кричи. Хочешь, я буду и ужины, и завтраки обеспечивать?

− Интересно: кто нас завтра в школу разбудит?

− Радио, − сказал Валерка.

− А что мы будем делать с шести утра до восьми? Мух на потолке считать?

− Заниматься будем! Этой… зарядкой! «На месте шагом марш…» Знаешь, Гень, какие мы сильные будем? Нам учительница говорила: кто занимается…

− Еще слово, − сказал Генька, − и я за себя не ручаюсь.

С вечера Генька долго не мог заснуть. Плохо все-таки поддается его воспитанию Валерка. Куда-то подевал будильник! Задачки не решает. Интересно: что у него в дневнике?

Генька тихонько слез с тахты, посмотрел на Валерку. Тот безмятежно спал, подложив руку под розовую щеку. На курносом Валеркином носу синело чернильное пятнышко. Перестарался парень! Портфель в прихожей. Генька достал дневник, раскрыл и присвистнул: «Хорош гусь!». В дневнике рядком красовались две двойки. И кроме того, за какую-то провинность классный руководитель вызывал на завтра родителей в школу.

«А это еще что такое?» Генька запустил руку на дно портфеля и выгреб оттуда вместе с обрывками тонкого провода полпригоршни охотничьего пороха. Бросился к письменному столу. Так и есть! Коробка пороха ополовинена. Хотел было разбудить Валерку и задать ему хорошую трепку, но раздумал. Такое дело и до утра потерпит.

Мощный бой кремлевских курантов разбудил братьев в шесть утра. Генька попытался оторвать от теплой подушки голову, но не смог. Голова была тяжелая, сонная.

− Ты спи, Гень, − пробормотал Валерка, выдернув вилку из штепселя, сейчас физзарядка… сей… час.

И тут же уснул.

Завтракали в десять часов. Генька, злой, лохматый, вертел в пальцах вилку с черной подгорелой котлетой (это Валерка постарался) и в упор свирепо смотрел на младшего брата. За ним столько накопилось грехов, что Генька не знал, с чего начинать.

Валерка смотрел в тарелку невинными глазами и храбро жевал горькую черную котлету.

− Ешь, Гень, − сказал он. − Бабушка говорила, что подгорелые вещи ужас как полезные для живота… Помнишь, как она смешно говорила? «Пользительно для брюха». Ха-ха!

Генька бросил в сковородку вилку с недоеденной котлетой, поднялся во весь свой полуторавалеркин рост и гаркнул:

− Где, черт возьми, будильник? Где порох? Что в классе выкинул?

Валерка мужественно приготовился к трепке, но тут как нельзя кстати зазвонил телефон. Валерка пулей бросился к нему.

− Кто? − спросил Генька.

− Из школы… директорша, − отворачиваясь от трубки, сказал Валерка. − На, поговори.

Генька, краснея, попятился.

− Это… ты лучше сам разговаривай.

− Ладно, приду, − сказал Валерка и повесил трубку.

− Чего там? − небрежно спросил Генька, глядя в окно.

− В школу вызывают, − сказал Валерка.

− Кого вызывают?

− Папу. Я говорю, его нет. «Ну, тогда, − говорит, − вы приходите…» Так и сказала: «вы». Чего ты там натворил, разбойник?!

− Она тебя за маму приняла, − сказал Генька. − А ну, живо в школу! Подумать только! На два урока опоздали благодаря твоей милости.

После обеда Генька принялся натирать полы в квартире. Он всегда натирал полы, когда был в расстроенных чувствах. Трет, смотрит под ноги и лоб морщит. Полы заблестели, как крышка пианино.

− Что новенького? − спросил, глядя на Валеркин затылок.

− Все по-старому, − сказал Валерка и уронил на тетрадку кляксу.

− Родителей нет… Придется, дружок, тебе идти к директорше. А я, так и быть, схожу к твоей Вере Ивановне.

− Хитрый! − сказал Валерка. − Обдурить хочет… Знаешь, какая директорша сердитая? Не то что Вера Ивановна.

− Ты ей скажи, что наши родители уехали. И все.

− Сам скажи.

− Вот человек! − нахмурился Генька. − Не поверит она мне.

− Подпиши дневник, тогда пойду к директорше, − сказал Валерка.

Генька подписал. Рядом с двумя прежними двойками появилась третья, по чистописанию.

− Ишь нахватал… − пробурчал Генька. − Папа посмотрел бы.

Валерка слышал, как брат подошел и остановился за спиной. Молчит. Не оглядываясь, Валерка видел нахмуренный лоб брата, колючий ежик светлых волос, такие же серые, как у него, Валерки, глаза. Только грустные. Сейчас Генька не задается и не командует… Сам проштрафился.

От директорши Валерка вернулся скоро. Но Генька уже был дома.

Мрачно приплясывая на одной ноге, натирал полы на кухне. Увидев на тумбочке будильник, Валерка торопливо сбросил пальто и стремглав уселся за уроки.

− Ну что? − спросил Генька.

− Ничего, − сказал Валерка. − Прогнала.

− Я так и знал, − усмехнулся Генька и так дернул по паркету щеткой, что та сорвалась с ноги и он шлепнулся на блестящий пол.

Валерка уткнулся носом в задачник и тихонько засмеялся.

− Дай руку! − сказал Генька.

Валерка дал и сразу же очутился на полу, рядом с братом.

− Эх ты, чучело, − сказал Генька. − Многоступенчатые ракеты изобретаешь, а задачки решать не хочешь. Поэтому-то твой будильник и зазвонил на уроке. Неточно рассчитал, садовая голова!

Эту несчастную реактивную ракету Валерка с Вовкой Шошиным изобретали целый месяц. Потихоньку от всех. Хотели мир удивить. Мир не удивили, а класс переполошили здорово. Сделали маленький ракетодром, установили ракету, напичканную папиным порохом и еще всем, что может быстро воспламеняться, подвели от трех батареек ток, подключили будильник. Ракета должна сработать в точно заданный срок − в большую перемену. А чтобы ее не стащили, спрятали за классной доской. Вместо того чтобы сработать в большую перемену, ракета взяла да и сработала на уроке русского языка. Сначала звякнул будильник, потом грохнуло так, что побелка с потолка посыпалась. Шипя и отплевываясь огнем и вонючим дымом, ракета запрыгала по полу как очумелая. Что тут было!..

− Почему все-таки будильник раньше времени замкнул цепь? − задумчиво сказал Валерка. − Мы все точно рассчитали.

− Изобретатель! − язвительно усмехнулся Генька. − Да будильники сроду точно не звонили. Плюс-минус пятнадцать минут.

Валерка с ненавистью посмотрел на будильник.

− Поднялась ваша ракета хоть на метр? − спросил Генька.

− На метр! − усмехнулся Валерка. − Да она, если бы не потолок, до самого неба долетела.

− А горючее как расположили?

− В середку натолкали.

− Сапожники!

− Гень, давай мы завтра с Вовкой ракету сюда притащим и вместе попробуем запустить!

Генька провел пальцем по сверкающей паркетине.

− Блестит!

− Ух, здорово полетит! Мы ей хвост, как комете, приделаем.

− Зачем хвост? В таком деле форс ни к чему… − сказал Генька. − Я бы, конечно, помог вам… Некогда, понимаешь, мне: надо двойку по тригонометрии исправлять.

− Исправишь!

− Я-то − да, а ты?

Валерка, загибая пальцы на левой руке, стал что-то подсчитывать.

− Пять дней мне надо, − сказал он.

− Вот через пять дней и займемся ракетами. А сейчас − за уроки!

− Гень, реши мне в последний раз задачку! − попросил Валерка. − А с завтрашнего дня буду сам решать.

− Пока не научишься решать задачки, забудь про ракеты. Тоже мне Циолковский! А если бы в твоей ракете люди сидели? Что тогда? Из-за глупого математического просчета они кокнулись бы.

− А парашют на что?

− Парашют! Тут парашют не поможет… Будешь решать или нет?

− Буду, − сказал Валерка, запуская пальцы в волосы. − Как же это мы с Вовкой о людях-то не подумали?

В комнате тихо. Слышно, как диск крутится в электрическом счетчике. «Хорошо бы, − думает Валерка, − приспособить счетчик для решения задачек… За полчаса накрутил бы десять штук!»

− Гень, − говорит Валерка, − кто двойку исправит, тот в этот день ни завтрак, ни ужин не обеспечивает. Отдыхает.

− А если оба исправим в один день?

− Посидим голодные. Чай будем пить!

− Ладно, − улыбается Генька, − будем чай пить.

Через полчаса Валерка кладет перед братом тетрадь.

− Решил!

Генька проверяет.

− А говорил, не можешь!

Валерка стучит себя кулаком по голове и весело кричит:

− Соображает!

Оказывается, приятно самому решить задачку!

Валерка и Генька смотрят на циферблат перронных часов. Стрелка прилепилась к одной цифре и никак не может отлепиться. В гулких сводах вокзала эхом отдаются паровозные гудки, беспорядочные голоса встречающих. У многих в руках цветы.

− А мы забыли про цветы, − говорит Валерка.

− Деньги кончились, − бурчит Генька.

− Нарвали бы в сквере.

− А штраф мама заплатила бы?

Валерка смотрит вдоль путей. Далеко, где-то между пустыми вагонами, сверкнули два желтых глаза. Рельсы засияли, загудели.

− Едут!
Людской поток подхватывает их и несет навстречу составу.
− Гень, если мама с папой спросят, как я вел себя, что ты скажешь? на ходу спрашивает Валерка.
Генька молчит.
− А я знаешь что скажу, если про тебя спросят?
− Мне это безразлично, − усмехнулся Генька. − Ну что ты скажешь?
− Скажу, что никакой ты не шалопай… И вообще двойки мы исправили, дома полный порядок. Чего еще надо?
− А ракета, папин порох, будильник?
− Вспомнил! − сердится Валерка. − Это когда было? Я же потом исправился. А порох ты купил. Думаешь, я не видел? Коробка-то снова полная! А ужины, скажешь, плохо под конец стряпал?
− Зря стараешься, − смеется Генька. − Я и не собирался про тебя ябедничать. За последнее время ты изменился… К лучшему.
− Гень, вон они, в окне! − радостно кричит Валерка. − Я первый увидел!