Юрий Дмитриев — Для чего птицам хвост: Сказка

Мушонок сидел на ветке. А мимо летела сорока. Вздумалось сороке повернуть. Раз — махнула хвостом и полетела в другую сторону. Веточка закачалась, листочки на ней задрожали. Мушонок еле удержался.

— И зачем только птицам хвост? — сердито подумал Мушонок. — Ноги — понятно, чтоб бегать по земле или держаться на ветках, клюв — чтоб клевать, крылья — чтоб летать. А вот хвост — непонятно зачем.

И так захотелось Мушонку узнать, зачем птице хвост, что взмахнул крылышками и помчался за сорокой. Да разве догонишь её? Летел, летел Мушонок, долетел до опушки, устал и сел на травинку. Оглянулся вокруг, видит — птица по земле бежит. «Ага! — обрадовался Мушонок. — Вот и спрошу её!» Он хотел уже крикнуть: «Эй, птица, зачем тебе хвост?» — но тут птица подпрыгнула и полетела, погналась за бабочкой. Бабочка направо — и птица направо. Бабочка налево — и птица налево. Бабочка вверх — и птица за ней. Испугался Мушонок, прижался к травинке и глаз не спускает с птицы. Но хоть страшно ему было до ужаса, заметил всё-таки, как ловко рулила птица хвостом.

«Так вот зачем птице хвост!» — понял Мушонок и так обрадовался, что изо всех сил закричал:

— Я знаю, зачем птице хвост! Я знаю, зачем птице хвост! Спросите — и я вам расскажу!

Но Мушонка никто об этом не спросил.

Очень обидно ему стало. Сел он опять на травинку, пригорюнился. Вдруг слышит: тук-тук-тук, тук-тук-тук, тук-тук…

Полетел Мушонок на стук и скоро оказался около дерева, на котором сидела длинноносая птица в красной шапочке. Только сидела она не на ветке или на сучке, как все птицы, а прямо на стволе.

— Здравствуй, дятел! — ещё издали крикнул Мушонок. — А я знаю, зачем птицам хвост!

— Интересно послушать, — ответил дятел и на минуту перестал стучать своим длинным носом по стволу.

— Чтобы рулить при полёте! Я сам видел и сам догадался! — выпалил Мушонок и гордо посмотрел на дятла.

— И всё? — спросил дятел.

Но так как Мушонок ничего больше не добавил, он ещё подождал немного и снова принялся долбить ствол.

Ловко это у него получалось! Сидит дятел на стволе дерева, вцепился в кору острыми когтями. А клювом — раз- два — тук-тук! Раз-два-три — тук-тук-тук! Да не просто так постукивает, а изо всей силы долбит. И не боится ведь упасть. Видимо, надежно держат его ноги.

Очень это понравилось Мушонку. Он, правда, и раньше видел, как работает дятел, но сейчас ему захотелось посмотреть повнимательней. А дятел продолбил дыру и всунул в неё свой длинный, липкий, с зазубринками по краям язык. Когда он его вытащил, на языке оказалось полным- полно всяких вредных насекомых. Съел их дятел и снова долбить принялся. Потом передвинулся на другое место и опять стал долбить. Смотрел-смотрел Мушонок и вдруг от радости даже крыльями захлопал, а это с мухами бывает очень редко. Если же и бывает, то только тогда, когда они узнают что-нибудь очень важное или очень интересное. А Мушонок как раз и узнал сейчас очень важное и интересное: он понял, что дятел так прочно держится на стволе не только потому, что ногами цепляется, но и потому, что хвостом упирается в ствол.

— Знаю, — закричал Мушонок, — знаю, зачем тебе хвост!

— Интересно послушать, — опять сказал дятел и снова на минуту перестал долбить.

— А чтоб держаться на стволе дерева!

— Ну, вот это другое дело! Конечно, хвост нужен и для того, чтобы рулить при полете. Всем птицам нужен. А вот держаться на дереве он помогает только нам, дятлам.

И опять полетел Мушонок по лесу и опять стал кричать во весь свой мушиный голос:

— А я знаю, зачем птицам хвост! А я знаю, зачем птицам хвост!

Какой-то серенький комочек обогнал Мушонка, подлетел к дереву, прицепился к стволу почти у самой земли, запищал и стал быстро подниматься вверх. Мушонок сразу узнал пищуху — птицу, которая всё время попискивает (за это её и прозвали пищухой).

«Вот сейчас я её удивлю!» — подумал Мушонок и подлетел к дереву.

— А я знаю, зачем птицам хвост! — громко объявил он пищухе.

— Зачем же? — спросила пищуха, продолжая быстро бежать вверх по стволу.

Мушонок залетел вперед и крикнул:

— Чтоб рулить во время полета, как это делают все птицы, и чтоб держаться на стволе дерева, как это делает дятел!

— И это всё? — обиженно пискнула пищуха и побежала по стволу так, что Мушонок не смог догнать её.

Он растерянно посмотрел ей вслед и тут заметил, что бежит пищуха как-то по-особенному: острыми коготками цепляется за кору, а сильным, упругим хвостиком упирается в ствол.

— Стой! Погоди! — крикнул Мушонок.

Но пищуха то ли не слышала, то ли не хотела слушать его. Она уже добралась чуть ли не до самой верхушки дерева, осмотрела по дороге все трещинки и щёлочки и повытаскивала оттуда всех вредных насекомых. Теперь на этом дереве ей уже больше нечего было делать, и она перелетела на соседнее. Тут и догнал её Мушонок.

— А ещё некоторым птицам нужен хвост, чтоб бегать по деревьям! — сказал он.

— Вот это правильно! — сказала пищуха. — Но только не некоторым, а одним пищухам.

И она снова занялась своим делом, а Мушонок полетел и закричал во весь голос:

— А я знаю, зачем птицам хвост! А я знаю, зачем птицам хвост!

— Ну, если знаешь, скажи.

Посмотрел Мушонок вниз на землю, а на земле стоит птица бекас.

— Ну, так зачем же птице хвост? — спросил бекас.

И Мушонок рассказал про то, что узнал и увидел. Бекас только усмехнулся.

— Это что!.. — сказал он и вдруг быстро взмыл вверх. Но спускался бекас ещё быстрее.

— Ну, что теперь скажешь? — спросил он, садясь на землю.

— Летаешь ты очень хорошо, — ответил Мушонок, — и тебе, конечно, помогает хвост. Но я же сказал…

— Подожди, — перебил его бекас, — ты не только смотри, но и слушай! —Он снова взлетел, перевернулся в воздухе и стал спускаться так же стремительно, как и в первый раз. И тут Мушонок услышал, что бекас поёт!

Правда, песня была не очень красивой, она скорее напоминала блеяние барашка, но всё-таки…

— Слышал? — спросил бекас, усаживаясь рядом с Мушонком.

— Слышал, — ответил Мушонок, — только при чём же тут хвост?

— А при том, что пою я хвостом! — гордо ответил бекас и показал Мушонку свой хвост.

На первый взгляд хвост этот был самый обыкновенный. Но в этом обыкновенном хвосте, как объяснил бекас, были необыкновенные перья. Когда бекас летит вниз, они начинают дрожать от ветра. А от этого дрожания получается песня. Конечно, не очень-то красивая песня, но попробуй- ка спеть хвостом лучше! Ведь и так-то не всякий сумеет.

Узнав про поющий хвост, Мушонок почувствовал, что теперь уж ему совершенно обязательно, просто необходимо всё это кому-нибудь рассказать. И он вдохнул побольше воздуха, чтоб ещё громче закричать: «А я знаю, зачем птицам хвост!» Но тут увидал такое, что сразу кричать расхотелось. Из дупла торчал чей-то ярко-рыжий хвост.

— Ой, ой-ой! — закричал Мушонок. — Чей это хвост?

— Мой, — послышалось из дупла.

— А кто вы?

— Стыдно лесным жителям не узнавать друг друга, — снова донеслось из дупла.

— Извините, пожалуйста, но я ещё не научился узнавать по хвостам…

— Других можешь и не узнавать, а мой хвост знать должен, потому что ни у кого в лесу больше такого нет. Видишь, какой он яркий, будто огнём горит! Значит, я горихвост. Понял?

— Зачем же вы такой необыкновенный хвост выставили, а сами в дупле сидите?

— Не могу я так больше с тобой разговаривать, — ответила птица. — Хочешь знать — полезай сюда.

В дупле было темно, жарко и страшно. Но Мушонок готов был всё вытерпеть, только бы узнать, зачем птица выставила свой хвост наружу.

— А затем, что хвост — это объявление, — объяснила птица, когда Мушонок уселся рядом с ней. — Понял?

— Нет, — признался Мушонок.

— Непонятливый какой, — удивился горихвост. — А тут и понимать нечего. Вот прилетели мы, горихвосты и горихвостки, из тёплых краёв, надо гнезда устраивать, подходящие дупла находить. Ну, нашёл я такое дупло. Теперь надо подругу искать. Но пока будешь её искать, кто-нибудь займёт дупло. А если будешь сидеть в дупле, не найдёшь подругу. Как быть? Вот и приходится сидеть в дупле, выставив хвост наружу. По этим хвостам -«объявлениям» подруги нас и находят.

— Здорово! Это вы сами придумали?

— Ну вот ещё! — почему-то даже обиделась птица. —Так поступают все горихвосты.

Теперь Мушонок знал про птичьи хвосты так много, что даже сам удивлялся. Но у него уже не было сил летать по лесу и кричать. Тогда он решил отдохнуть на берегу маленькой лесной речушки. Не успел он опуститься на кустик у самой воды, как рядом появилась тонконогая птица с длинным, всё время покачивающимся хвостиком. Мушонок сразу забыл про свою усталость.

— Трясогузка, — крикнул он, — давай я расскажу тебе, зачем птицам хвосты!

— Мне очень некогда, — ответила трясогузка, — но я готова выслушать тебя, если ты расскажешь что-нибудь интересное.

— Конечно! — обрадовался Мушонок и принялся рассказывать всё, что узнал про птичьи хвосты.

Трясогузка слушала молча и, только когда Мушонок закончил, спросила:

— И это всё?

— А разве мало? — удивился Мушонок. — По-моему…

— Зря я с тобой столько времени потеряла, — перебила его трясогузка, — ведь самое интересное ты и не рассказал. Не рассказал о том, что хвосты нужны птицам и для разговора.

— Как это так?

— А вот так! — И трясогузка распустила свой длинный хвостик веером.

И тут Мушонок увидел на концах двух крайних перьев белые пятнышки. А он-то думал, что у неё на хвосте все перья тёмные. Мушонок хотел спросить, зачем эти пятнышки, но не успел: неожиданно рядом с первой трясогузкой появилась вторая.

— Зачем звала, сестрица? — быстро спросила она, оглядываясь вокруг.

— Извини, сестрица, — ответила первая, — я не звала тебя, я просто показывала хвост этому глупому Мушонку, который не знает, что птицы могут при помощи хвостов разговаривать.

Вторая трясогузка улетела, а первая стала объяснять Мушонку:

— У многих птиц так ведётся: найдёшь вкусную еду, надо немедленно сообщить сестрицам. А как? Воробьи, например, кричат, они народ горластый. А у нас, трясогузок, голос слабый. Вот мы и разговариваем хвостиками. Распустим их веером, увидят сестрицы белые пятнышки и сразу поймут: есть вкусная еда, надо спешить.

Трясогузка качнула своим длинным хвостиком и убежала.

А Мушонок подумал: «Теперь-то я уже точно знаю, зачем птицам хвост!»

— Чтоб рулить при полете — раз! — И он загнул одну ножку.

— Чтоб держаться на стволе— два! — И он загнул вторую.

— Чтоб бегать по стволу — три! — И он загнул третью ножку.

— Чтоб петь — четыре! — И он загнул четвёртую.

— Чтоб вывешивать объявления — пять! — И он загнул пятую.

— Чтоб разговаривать — шесть! — И он загнул шестую ножку. И чуть не упал на землю, — хорошо, что вовремя успел расправить крылышки. Ведь у мух, как и у всех насекомых, шесть ног. А Мушонок все шесть и загнул. Впрочем, он и не собирался оставаться на месте. Он снова полетел по лесу, рассказывая всем встречным, зачем птицам хвост.