Златокудрая девочка: Сказка

Жила-была одна женщина. Жили с ней родная дочь и падчерица. И была у них одна-единственная корова.

Каждый день мачеха выгоняла корову, давала падчерице кусок хлеба и говорила ей:

— Пропади ты пропадом, ступай паси корову. Вот тебе хлеб, не ешь его, по лугу поноси да назад принеси. Да возьми веретено: пока будешь ходить, ниток насучишь.

Голодная девочка целые дни пасла корову да сучила нитки. Однажды оборвалась нитка, веретено покатилось, покатилось; в земле была дыра, в эту дыру оно и упало. Поглядела падчерица, а через дыру видно, как сидит под землёй мать вишапа — дракона, жуёт вместо хлеба кусок железа и нитки прядёт.

Девочка крикнула ей:

— Нани-джан, нани, дай мне моё веретено! Отвечает ей мать вишапа:

— Кто ты, такая смелая, что решаешься заговорить со мной? Ко мне и птица-то не залетает, и змея не заползает, Может, ты спустишься?

Сошла падчерица вниз, а старуха и говорит ей:

— Поди-ка голову мне помой.

Стала девочка ей голову мыть и волосы чесать, а волосы у старухи как свиная щетина, и насекомых в них всяких видимо-невидимо.

— Что, — спрашивает старуха, — хороши ли мои волосы?

— Хороши, — отвечает девочка, — мягкие да шелковистые, какие у моей родной матери были.

— Ты, наверно, есть хочешь, — говорит старуха, — пойди возьми хлеба.

Пошла девочка, взяла, а это не хлеб, а кизяк. Держит она его, не знает, куда деть. Старуха спрашивает:

— Что, вкусный ли мой хлеб? А девочка отвечает:

— Вкусный, нани-джан, вкусный, точно его моя родная мать испекла.

— Ну, поешь теперь квашеной капустки.

Глянула девочка в кувшин, а там жаба да змея заквашены.

— Что, вкусно ли? — спрашивает старуха.

А девочка кувшин подальше отставила, а сама говорит:

— Вкусно, нани-джан, вкусно, как будто моя родная мать заквасила!

Так ничего неприятного она старухе и не сказала. Та говорит девочке:

— Поди сюда. Вон видишь из-под земли два родника бьют, в одном вода чёрная, в другом — белая. Ты чёрной воды не касайся, а в белую голову окуни.

Девочка так и сделала, и стали её волосы из чистого золота. Испугалась падчерица, говорит старухе:

— Ах, нани-джан, если это моя мачеха увидит, она мне все волосы вырвет!

— Ничего, — говорит старуха, — я тебе голову платком повяжу.

— Всё равно боюсь идти, — говорит девочка, — наверно, моя корова пропала.

— Не пропала, — говорит мать вишапа. — Ты пока будешь её пасти, один рог подави — из него масло потечёт, а другой подави — из него польётся мёд. Кушай да поправляйся, становись красавицей.

Прошло несколько дней. Девочка поправилась, сделалась красивой, как гури-пери.

— Пропади ты пропадом, — говорит ей мачеха. — С чего это ты так хорошеешь, ведь ничего не ешь, только корову пасёшь? Пусть завтра моя дочь пойдёт корову пасти, может, и она красавицей сделается.

Наутро пошла мачехина дочь корову пасти. Мать ей с собой дала каймах, масло, сыр, белый хлеб.

— Кушай, — говорит, — и становись красавицей, как гури-пери.

Пошла мачехина дочь на луг. Раза два веретено крутанула, нитка и оборвалась, а веретено попало в дыру. Подошла она к дыре и видит: сидит под землёй мать вишапа, железо жуёт и прядёт.

— Эй,- кричит она, — старая карга, отдавай-ка моё веретено!

Отвечает ей мать дракона:

— Сойди-ка вниз.

Сошла она, а старуха велит ей голову помыть.

— Тьфу, — говорит мачехина дочка, — да чтобы я к твоим мерзким волосам прикасалась!

Старуха ей говорит:

— Тогда пойди кусок хлеба съешь, вон он лежит.

— Тьфу, — говорит мачехина дочка. — Да чтобы я такую дрянь в рот взяла!

— Тогда квашеной капустки поешь, вон она, в кувшине.

— Тьфу,- Опять плюётся мачехина дочка, — ты что, одурела: это же змея да жаба в кувшине заквашены!

— Иди сюда, — говорит старуха. — Видишь, из-под земли два родника бьют? В одном вода белая, в другом — чёрная. Окуни голову в чёрную воду.

Мачехина дочка окунула голову в чёрную воду, и повис у неё с затылка ослиный хвост. Пришла она домой, а мать в отчаянии закричала:

— Зарежьте эту корову, из-за неё моя дочка ослиный хвост заработала!

Побежала падчерица к матери вишапа и говорит:

— Нани-джан, корову хотят зарезать! Что мне делать?

А старуха ей говорит:

— Не плачь, дочка, пусть зарежут. Только потом, когда мясо съедят, ты все косточки собери да в землю закопай. Увидишь, как всё хорошо получится.

Когда корову зарезали, падчерица горько плакала. Мяса она не ела, а только косточки собирала.

— Пропади ты пропадом, — говорит ей мачеха. — Зачем тебе эти кости?

— Похоронить хочу, — отвечает падчерица.

Стали над ней мачеха с дочкой насмехаться да издеваться, а она всё равно кости собирает. Собрала все косточки и закопала у самого порога.

Много ли времени прошло, мало ли, им лучше знать, собирается мать с дочерью на богомолье. Мачеха рассыпала просо по полу и говорит:

— Всё по зёрнышку соберёшь да вот этот тазик слёз наплачешь.

Ушли они, а падчерица просо по зёрнышку собирает и плачет. Входит в это время в дом незнакомая старушка и говорит:

— Отчего это ты, девочка, плачешь и зачем просо по зёрнышку собираешь? Что случилось с тобой?

— Ничего, нани-джан. Просто так грустно стало, А просо я собираю, чтоб без дела не сидеть.

Старушка возражает ей:

— Не правда это.

Видит девочка, что старушку не обманешь, и рассказала всё, как есть.

Старушка говорит:

— Да падёт горе на голову тех, кто так мучает бедную сироту. Возьми веник и смети просо, а в таз воды налей, брось туда щепотку соли, и всё.

Сказала старушка и ушла, а падчерица её послушалась как та велела, так и сделала.

Вышла она к порожку, где были закопаны коровьи кости. Думает: посмотрю, что из этого вышло. И вдруг видит и глазам своим не верит — стоит у порога огненный конь-красавец. А к седлу коня прикручен сверток с удивительными узорами. Развернула его падчерица, — а там платье, какое свет не видывал, да пара туфелек блестящих. Одела падчерица платье, обула туфельки и стала точно как красавица гури-пери. Вскочила она на коня и поскакала вслед за мачехой и её дочкой на богомолье. Народ глядит — не налюбуется. Сошла красавица с коня, помолилась да назад поскакала. Скакала она быстро и не заметила, как с ноги туфелька упала и полетела в реку.

Дома разнуздала она коня, отпустила на луг, одежду под порог убрала, надела своё изодранное платье и села у стенки.

Вернулись мачеха и сестра с богомолья.

— Пропади ты пропадом, — говорит она падчерице. — И ты, такая оборванка, себя девочкой называешь? Видала бы ты, какая красавица приезжала на богомолье: золотые кудри распущены по плечам, одежда сверкает и огненный конь под ней так и танцует.

Отвечает падчерица:

— Что же делать, вы же меня с собой не взяли, чтоб и мне на такое поглядеть?

— Пропади ты пропадом, — отвечают они ей, — надо было тебя с собой взять, чтоб огненный конь тебя растоптал.

К вечеру царских коней повели на водопой. А кони в реку не идут, видят, что-то сверкает, в реке, и шарахаются. Пошли слуги к царю, говорят: кони не пьют, там что-то сверкает в реке. Царь говорит:

— Закиньте невод, вытащите из реки то, что сверкает. Слуги закинули невод, видят — туфелька, маленькая и блестящая. Отнесли царю. Царь говорит:

— Уж если туфля так хороша, то как же хороша его хозяйка! Найдите её, я на ней своего сына женю.

Стали слуги всем девушкам туфельку примерять, а она никому на ногу не лезет. Семь деревень обошли, дошли до мачехиного дома. Очень старалась мачехина дочка блестящую туфельку надеть, да где уж ей было!

Слуги говорят:

— Пусть и эта замарашка наденет, царь приказал, чтобы все мерили.

Надела падчерица туфельку, а она ей в самый раз!

— Теперь, — говорят слуги, — ждите, царь приедет эту девушку за своего сына сватать.

Через два дня подъезжает царь со свитой к их дому, а мачеха скорей падчерицу в тонир запихала, накрыла да сверху камнем привалила, а свою дочку разрядила в пух и прах и на тахту усадила. Приезжает царь, начинают они пировать. Вдруг влетает в дом петух, садится на тонир и кукарекает:

— Ку-ка-ре-ку, ослиный хвост на тахте, а золотые кудри в тонире!

Мачеха бьёт его, гонит, а он перелетел на тахту и опять:

— Ку-ка-ре-ку, ослиный хвост на тахте, а золотые кудри в тонире!

Царь приказывает:

— Откройте тонир!

Открывают и видят: златокудрая девочка сидит, съёжившись, в углу. Вытащили её оттуда. Захотели переодеть. А она говорит:

— Не надо.

Достала она свою одежду из-под порожка и превратилась в красавицу гури-пери. Мачеху с дочкой опозорили и выгнали, а потом устроили свадьбу златокудрой девочки с царским сыном.

Как сбылись их заветные желания, так и ваши пусть сбудутся.