Рассказ о юноше, певице и девушке: Сказка

Рассказывают также, что аль-Утби говорил: «Однажды я сидел, и у меня было собрание людей образованных. И стали мы вспоминать предания о людях, и разговор наш склонился к рассказам о любящих, и всякий из нас стал что-нибудь рассказывать. А среди собравшихся был один старец, который молчал. И когда ни у кого не осталось ничего, что бы он не рассказал, этот старец молвил: «Рассказать ли вам историю, подобной которой вы никогда не слышали?» — «Да», — отвечали мы. И старец оказал: «Знайте, что у меня была дочь, и она любила одного юношу, и мы не знали об этом, а юноша любил певицу, а певица любила мою дочь. И однажды я пришел в одно собрание, где был этот юноша…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста десятая ночь

Когда же настала четыреста десятая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что старик говорил:»И в какой-то день я пришел в одно собрание, где были этот юноша и певица, и она произнесла такие два стиха:

«Любви унижения знак

Влюбленных рыданье и плач.

Особенно плачут они,

Коль сетовать некому им«.

И юноша воскликнул: «Клянусь Аллахом, ты отлично спела, о госпожа. Позволишь ли ты мне умереть?» — «Да, если ты влюбленный», — сказала певица из-за занавески. И юноша положил голову на подушку и закрыл глаза. И, когда кубок дошел до юноши, мы стали будить его и вдруг видим — он мертв. И мы собрались около него, и замутилась наша радость, и мы огорчились и тотчас же разошлись. А когда я пришел домой, моим родным показалось подозрительно, что я пришел в столь необычное время. И я рассказал им, что случилось с юношей, чтобы удивить их этим. И дочь услышала мои слова и вышла из той комнаты, где был я, и вошла в другую комнату, и я вышел за ней и вошел в ту комнату и увидел, что девушка прилегла на подушку так же, как я рассказывал про юношу. И я потрогал ее и вдруг вижу — она умерла. И мы начали ее обряжать и наутро вышли хоронить, и юношу тоже вынесли хоронить. И мы пошли по дороге на кладбище и вдруг видим третьи носилки, и мы спросили про них, и вдруг оказалось, что это носилки певицы: когда до нее дошла весть о смерти моей дочери, она сделала то же, что сделала та, и умерла. И мы похоронили их троих в один день, и это самое удивительное, что слыхано из рассказов о влюбленных«.