Второго мая 2103 года по Бродвею быстро шагал человек, у которого в кармане пиджака лежал заряженный револьвер. Пускать оружие в ход он не хотел, но боялся, что избежать этого не удастся. Вполне обоснованное опасение, если учесть, что Элвуд Касуэлл был одержим манией убийства.
В тот весенний туманный день пахло дождем и цветущим кизилом. Сжимая в потной ладони рукоятку револьвера, пешеход пытался найти хоть одну вескую причину, чтобы не убивать некоего Магнессена, которому вчера хватило глупости сказать, что Касуэлл отлично выглядит.
Да что за дело Магнессену до внешности Касуэлла? Черт бы побрал этих назойливых доброхотов, вечно лезут в чужие дела, так и норовят все испортить…
Касуэлл был холеричным коротышкой с бульдожьими челюстями, имбирно-рыжими волосами и колючими красными глазами. Такому впору стоять на ящике из-под стирального порошка и ораторствовать перед вышедшими на обеденный перерыв клерками или насмешливыми студентами: «Марс – для марсиан! Венера – для венерианцев!»
На самом деле Касуэлла нисколько не интересовало плачевное социальное положение инопланетян. Он работал кондуктором ракетобуса в корпорации «Нью-Йоркский скоростной транспорт». Ему хватало собственных забот. И он был совершенно безумен.
Но по крайней мере Касуэлл отдавал себе в этом отчет. Пусть не всегда и не со всей ясностью, но отдавал.
Обильно потея, он продвигался к своей цели – перекрестку Бродвея и Сорок третьей улицы. Там находился магазин «Домашняя психотерапевтическая техника». Магнессен скоро закончит работу и вернется в свою тесную квартирку, а это всего в квартале отсюда. Прогуляться туда, наведаться в гости по-приятельски – что может быть проще и естественней? И после обмена несколькими фразами с наслаждением…
Нет!
Касуэлл вздохнул поглубже и сказал себе, что на самом деле он не собирается ни в кого стрелять. Да и неправильно это – убивать человека. Друзья не поймут, мама не одобрит, власти сурово накажут…
Но это были слабые аргументы, сугубо умозрительные, не стоящие выеденного яйца. Они не могли тягаться с простым и четким фактом: Касуэллу хочется прикончить Магнессена.
Такое сильное желание разве может быть неправильным? А тем более плохим?
Да, может! С мучительным стоном Касуэлл припустил бегом, спеша преодолеть последние метры до магазина «Домашняя психотерапевтическая техника».
Сама здешняя обстановка мгновенно оказывала на посетителя благотворное воздействие. Нерезкое освещение, мягкие тона интерьера, не кроткий, но и не дерзкий облик медицинской аппаратуры на прилавках. Так и тянет прилечь на коврик в тени лечебных машин и расслабиться, будучи уверенным, что ты в надежных руках и тебе окажут качественную психотерапевтическую помощь любого рода.
К Касуэллу тихо – но все же не беззвучно – приблизился светловолосый продавец с длинным породистым носом.
– Чем могу быть полезен?
– Мне нужна психотерапия! – выпалил посетитель.
– Ну конечно, сэр, – с торжествующей улыбкой кивнул продавец, оправляя лацканы пиджака. – Для этого мы здесь и находимся. – Он ощупал Касуэлла пытливым взглядом, поставил в уме диагноз и похлопал по верху сияющей хромом и латунью машины. – Перед вами «Минимизатор алкозависимости», производимый фирмой Ай-би-эм и рекламируемый ведущими торговыми сетями. Вдобавок – и надеюсь, вы согласитесь со мной, – это элегантный предмет мебели, способный украсить любое жилище. И наконец, в него вмонтирован телевизор!
Легким мановением кисти продавец откинул панель «Минимизатора алкозависимости», и глазам Касуэлла открылся пятидесятидвухдюймовый экран.
– Мне нужна…
– Психотерапия, – закончил за него продавец. – Разумеется. Я всего лишь хотел подчеркнуть, что за эту модель вам не будет стыдно ни перед собой, ни перед друзьями или возлюбленными. Видите утопленную в корпусе шкалу? Она позволяет установить желаемую степень алкогольного опьянения: тяжелое, среднее, социально безопасное и легкое. Это на тот случай, если вам не требуется полная абстиненция. В механопсихотерапии это абсолютная новинка.
– Я не алкаш, – не без гордости сообщил Касуэлл. – В корпорации «Нью-Йоркский скоростной транспорт» пьяниц не держат.
– Ну разумеется, – недоверчиво сказал продавец, глядя в налитые кровью глаза Касуэлла. – Кажется, вы чем-то встревожены. Позвольте предложить портативный «Подавитель тревожного синдрома»…
– Тревожный синдром – тоже не мой случай. Что у вас есть от мании убийства?
Задумчиво пожевав губами, продавец уточнил:
– Шизофренической или маниакально-депрессивной природы?
– Не знаю, – буркнул Касуэлл, которого вопрос поставил в тупик.
– Это на самом деле не имеет значения, – поспешил успокоить его продавец. – Просто у меня есть собственная теория, основанная на опыте работы в этом магазине: блондины и рыжие предрасположены к шизофрении, а брюнеты – к маниакально-депрессивному психозу.
– Интересно. И давно вы тут работаете?
– Неделю. Вот, сэр, то, что вам требуется. – И продавец любовно погладил квадратную черную машину с хромированной окантовкой.
– Что это?
– Это, сэр, «Регенератор рекс», изделие компании «Дженерал моторс». Ну разве не красавец? Отделка по желанию заказчика. Внутри спрятан бар, о котором ваши друзья, родственники и возлюбленные нипочем не…
– Он избавляет от тяги к убийству? – перебил Касуэлл. – Я имею в виду очень сильную тягу.
– Еще бы! Это вам не слабенькая десятиамперная модель для лечения неврозов, а мощная, сверхнадежная двадцатиамперная машина, которой по плечу самые тяжелые формы психических заболеваний.
– Как раз мой случай, – с простительной гордостью заявил Касуэлл.
– И «Регенератор рекс» непременно вас исцелит! Упорные подшипники повышенной прочности. Мощные теплопоглотители. Полная изоляция. Диапазон чувствительности превышает…
– Годится, – решил Касуэлл. – Плачу наличными.
– Превосходно! Я сейчас позвоню на склад и…
– Я возьму эту, – кивнул на машину Касуэлл и вынул бумажник. – Надо срочно ею воспользоваться – да будет вам известно, я хочу убить Магнессена, моего друга.
Продавец сочувственно поцокал языком:
– Ничего, это скоро пройдет… Еще пять процентов – налог с продаж. Спасибо, сэр. Подробное руководство пользователя – в коробке.
Касуэлл поблагодарил, схватил «Регенератор» в охапку и поспешил к выходу.
А клерк быстренько подсчитал свои комиссионные и, улыбаясь, закурил сигарету. Но удовольствие было подпорчено – из своего кабинета вышел рослый, плотный менеджер, которому придавало еще больше внушительности сидевшее на носу пенсне.
– Хаскинс! – рявкнул он. – Кажется, я просил тебя избавиться от этой дрянной привычки?
– Извините, сэр. – Хаскинс поспешил погасить окурок. – Непременно воспользуюсь услугами демонстрационного деникотинизатора. Отличная сделка, мистер Фоллансби. Я продал «Регенератор рекс».
– Да неужели?! – обрадовался менеджер. – Нечасто нам удается сбыть… Постой-ка! Уж не хочешь ли ты сказать, что отдал экземпляр с витрины?
– С витрины, мистер Фоллансби. Покупатель так спешил… А что, не надо было продавать этот экземпляр?
Менеджер обеими руками схватился за выпуклый белый лоб, словно хотел его оторвать.
– Хаскинс, я же тебе говорил! Наверняка говорил, не мог не сказать! У нас на витрине стояла марсианская модель. Для психотерапевтического лечения марсиан.
– Ой! – пискнул Хаскинс. А подумав немного под тяжелым взглядом начальства, смог лишь повторить: – Ой!
Уделив еще некоторое время осмыслению случившегося, он зачастил:
– А впрочем, какая разница? Машина, скорее всего, ее не увидит. Я уверен, сэр, она будет лечить манию убийства, даже если пациент не марсианин.
– Раса марсиан никогда не проявляла склонности к убийствам. Для марсианского «Регенератора» чужда сама идея о том, что такая мания может существовать. Конечно, он будет лечить, это его долг. Но что именно он будет лечить?
– Ой! – сказал Хаскинс.
– Надо остановить этого бедолагу… Говоришь, у него мания убийства? Может случиться все что угодно. А ну-ка, быстренько давай его адрес.
– Мистер Фоллансби, он ужасно торопился, и я просто не успел…
Менеджер вытаращился на подчиненного с таким видом, будто не верил ушам.
– Звони в полицию! В отдел безопасности «Дженерал моторс»! Разыщи его!
Хаскинс кинулся к двери.
– Погоди! – крикнул менеджер, торопливо натягивая плащ. – Я с тобой.
До дома Элвуд Касуэлл добрался на таксовертолете. Внес «Регенератор рекс» в спаленку, поставил возле кровати, тщательно осмотрел.
– А ведь прав продавец, – заключил он. – В обстановку штуковина вписывается неплохо.
Действительно, с точки зрения эстетики аппарат не подкачал.
Касуэлл сходил на кухню и приготовил сэндвич с курятиной. А потом сидел и молча ел, уткнувшись взглядом в точку на стене чуть выше и левее кухонных часов.
«Магнессен, будь ты проклят! Гнусный, бесполезный, лживый, коварный враг всего благородного и чистого…»
Он вынул из кармана и положил на стол револьвер. Потыкал его напряженным пальцем, заставляя крутиться.
Пора начинать сеанс психотерапии.
Вот только…
Касуэлл с тревогой осознал: ему неохота избавляться от желания убить Магнессена. Во что он превратится, лишившись этой мании? Не утратит ли жизнь всякую цель и смысл, вкус и остроту? Не сделается ли она невыносимо скучной?
И кроме того, у него была причина ненавидеть Магнессена. Настоящая причина, не вымороченная. О которой он предпочитал не вспоминать.
Айрин.
Бедная сестренка, жертва коварного соблазнителя. Магнессен совратил ее, а потом бросил. Может ли быть более серьезный повод, чтобы мужчина взялся за револьвер?
Не сразу Касуэлл вспомнил, что нет у него никакой сестры и не было.
Вот теперь и в самом деле пора приступать к лечению.
Он вернулся в спальню, осмотрел машину, нашел просунутую в решетку охлаждения инструкцию, раскрыл и прочел:
* * *
Для пользования любой моделью линии «Регенератор рекс» следует:
1. Расположить аппарат рядом с удобной кушеткой. (Удобную кушетку можно приобрести в качестве дополнительного аксессуара у любого торгового представителя «Дженерал моторс».)
2. Подключить аппарат к сети питания.
3. Надеть на голову прилагающийся эластичный контактный ободок.
Вот и все! Остальное сделает «Регенератор рекс». И никаких языковых барьеров, никаких затруднений с диалектами, поскольку аппарат устанавливает прямую сенсорную связь с пациентом. (Продукт запатентован.) Все, что от вас требуется, – это сотрудничество.
Постарайтесь не испытывать никакого смущения или стыда. У всех есть проблемы, и у некоторых они посерьезнее, чем у вас. «Регенератору рекс» неинтересны моральные устои и этические стандарты пациента; не думайте, что он попытается вас судить. Он стремится только помочь; он желает вам счастья и благополучия.
Как только «Регенератор рекс» соберет и обработает достаточно сведений, он приступит к лечению. Сеансы могут быть короткими и длинными – все в вашей власти. И разумеется, вы можете в любой момент прекратить процедуру.
Вот и все, что вам следует знать. Не правда ли, просто? А теперь включите «Регенератор рекс» – и будьте здоровы!
* * *
– И правда, ничего сложного, – пробормотал Касуэлл.
Он придвинул аппарат поближе к кровати и воткнул штепсель в розетку. Поднес к голове контактный ободок и спохватился.
– Ох и глупо же я выгляжу! – хихикнул Касуэлл.
Внезапно он нахмурился и устремил грозный взгляд на черную с хромом машину.
– Так ты считаешь, что меня можно вылечить?
«Регенератор рекс» не ответил.
– Ладно, валяй, попробуй. – Он надел ободок на голову, сложил руки на груди и улегся.
Не дождавшись эффекта, Касуэлл почесал плечо, устроился поудобнее и поправил на голове ободок. По-прежнему ничего не происходило. Разве что мысли вернулись в привычную колею.
«Магнессен! Ты шумный, несносный болван! Ты отвратительный…»
«Добрый вечер, – прозвучал у него в голове шепот. – Я ваш механопсихотерапевт».
Касуэлл вздрогнул от неожиданности и покраснел от смущения.
«Привет. Я просто… Я всего лишь…»
«Ну конечно, – успокаивающе проговорил „Регенератор“. – С кем не бывает! Я сейчас сканирую находящиеся в вашем подсознании материалы – с целью анализа, диагностики, прогнозирования и лечения. И я прихожу к выводу…»
«Какому?»
«Прошу подождать. – Машина молчала несколько минут, а потом осторожно заключила: – Бесспорно, это весьма и весьма необычный случай».
«В самом деле?» Касуэлл был польщен.
«Да. Судя по коэффициентам… Хотя я не уверен…» Механический голос слабел, на панели тускнела мигающая лампочка.
«Эй, в чем дело?!»
«Такая путаница! – ответил аппарат. – Но, разумеется, – заговорил он окрепшим мысленным голосом, – необычная природа заболевания не может поставить в тупик компетентную психотерапевтическую технику. Сколь бы ни был сложным симптом, это не более чем внешнее проявление, знак, указывающий на существование внутренней проблемы. Все без исключения симптомы укладываются в широкое русло апробированной теории. Поскольку данная теория эффективна, постольку симптомы не могут не укладываться в это русло. Исходя из этого предположения, мы и будем действовать».
У Касуэлла голова пошла кругом.
«Ты и правда знаешь, что надо делать?»
Лампочка засветилась ярче – машина, похоже, обиделась.
«Современная механопсихотерапия – точная наука, не допускающая серьезных ошибок. Давайте начнем со словесных ассоциаций».
«Приступай».
«Дом?»
«Жилище».
«Собака?»
«Кошка».
«Флифл?»
Касуэлл помедлил, обдумывая незнакомое слово. По звучанию оно вроде марсианское… но может быть и венерианским, и даже…
«Флифл?» – повторила машина.
«Марфуш», – брякнул Касуэлл первое, что взбрело в голову.
«Громко?»
«Сладко».
«Зелено?»
«Мать».
«Танагойес?»
«Патаматонга».
«Арридес?»
«Нексотесмодрастика».
«Чтиснохельгноптецес?»
«Ригамару латасентрикпропатрия!» – выпалил Касуэлл.
Последним набором звуков он гордился – надо обладать незаурядным умом, чтобы измыслить этакое.
«Гм… – протянул „Регенератор рекс“. – Паттерн соответствует. Впрочем, он всегда соответствует».
«Что еще за паттерн?» – спросил Касуэлл.
«Ваш случай классический, – ответила машина. – Фим-мания, осложненная сильным дварк-желанием».
«Правда? А я думал, у меня тяга к убийству».
«Термин „тяга к убийству“ ни с чем не соотносится, – строго ответил „Регенератор“. – А потому я вынужден его игнорировать как бессмысленный набор звуков. Вас же попрошу учесть следующее: фим-мания – вещь абсолютно естественная. Помните об этом. Но в раннем возрасте она замещается ховенд-отвлечением. И если по какой-либо причине индивидуум лишен этой базовой реакции на среду обитания…»
«Не вполне уверен, что понимаю тебя», – перебил Касуэлл.
«Стоп! Давайте-ка сразу договоримся: вы пациент, а я механопсихотерапевт. Вы обратились ко мне со своей проблемой, и вам требуется лечение. Но вы не можете рассчитывать на помощь врача, если сами не помогаете ему».
«Ладно, попробую», – буркнул Касуэлл.
До сего момента он купался в теплом сиянии собственного превосходства. Речи машины казались ему довольно смешными. И если на то пошло, Касуэлл мог бы с ходу указать механопсихотерапевту на несколько ошибок в его работе.
Но вдруг эта благостная самоуверенность испарилась, и он увидел себя каким есть – один-одинешенек, беспомощное существо, затерявшееся в жестоком мире собственных страстей, напрасно ищущее покоя и утешения.
И чтобы их обрести, он готов подвергнуться любым пыткам.
Логика подсказывает, что нельзя перечить психотерапевту. Эти машины не вчера изобретены, и они знают, что делают. Касуэлл будет помогать врачу, каким бы абсурдным ни казалось лечение дилетанту.
«Но ясно уже сейчас, – мрачно подумал Касуэлл, ерзая на кровати, – что мне придется куда труднее, чем ожидалось».
Поиски исчезнувшего покупателя были недолгими, и успехом они не увенчались. На людных нью-йоркских улицах его обнаружить не удалось, и никто из опрошенных не вспомнил рыжеволосого, красноглазого коротышку с черной терапевтической машиной в руках.
Слишком уж типичное зрелище.
Из полиции по вызову незамедлительно явились четверо детективов во главе с нервным молодым лейтенантом Смитом. Смит едва успел спросить менеджера: «Сэр, почему у вас нет ярлычков на товаре?» – как в дверной проем между полицейскими протиснулся высокий, нескладный, некрасивый человек с глубоко посаженными водянистыми глазами. Одежда, давно забывшая глажку и стирку, висела на нем точно ржавая жесть.
– Что вам нужно? – спросил лейтенант Смит.
Уродливый дылда отвернул лацкан и показал серебристый значок:
– Джон Рэт, «Дженерал моторс», отдел безопасности.
– А… Простите, сэр. – Лейтенант козырнул. – Вот уж не ожидал от вашего отдела такой оперативности.
Рэт на это лишь хмыкнул.
– Лейтенант, вы искали отпечатки? Покупатель мог трогать другие аппараты.
– Сразу же проверили, сэр.
Не часто сотрудники отделов безопасности «Дженерал моторс», «Дженерал электрик» или Ай-би-эм снисходили до личного участия в расследованиях. И если в такой ситуации местный полицейский покажет, что у него варит котелок, можно будет надеяться на перевод в промышленный сектор…
Рэт удостоил мистера Фоллансби и Хаскинса взглядом, таким же пронизывающим и бесстрастным, как луч радара.
– Выкладывайте все как на духу. – Он достал из бесформенного кармана блокнот и карандаш.
С мрачным выражением лица, не обронив ни единого слова, Рэт выслушал рассказ. Потом запихал блокнот обратно в карман и сказал:
– Психотерапевтическая медтехника – наша гордость. Вручив покупателю не ту машину, вы посягнули на этот священный принцип, а заодно нарушили общественный порядок и бросили тень на репутацию фирмы.
Менеджер покорно кивнул, а затем вонзил убийственный взгляд в несчастного подчиненного.
– Начнем с того, – сказал Рэт, – что марсианская модель не должна была стоять в этом зале.
– Я могу объяснить, – затараторил менеджер. – Нам была нужна демонстрационная модель, и я послал в компанию заявку, но там…
– Это можно расценивать, – невозмутимо перебил Рэт, – как самую настоящую преступную халатность.
Менеджер и продавец обменялись затравленными взглядами. Оба сразу подумали о принадлежащем «Дженерал моторс» исправительном доме, где проштрафившиеся работники до конца своих дней в зловещем безмолвии компонуют микросхемы для карманных телевизоров.
– Впрочем, это вне моей юрисдикции. – Рэт перевел грозный взгляд на Хаскинса. – Вы уверены, что покупатель ни разу не упомянул свою фамилию?
– Нет, сэр, то есть да, я уверен! – стуча от страха зубами, ответил продавец.
– Он вообще ничьих имен не произносил?
Хаскинс уткнулся лицом в ладони. Потом резко опустил руки и взволнованно доложил:
– Да! Он хотел кого-то убить. Своего друга.
– Кого именно? – с пугающим хладнокровием допытывался Рэт.
– Фамилия его друга… Дайте вспомнить… Магнетон? Да, точно, Магнетон! Или Моррисон?.. О господи!..
На лице сыщика отразилась крайняя степень недовольства. Из людей никудышные свидетели. Толку меньше чем ноль, так и норовят направить расследование на ложный путь. Его бы воля, к каждому человеку приставил бы робота – для надежности.
– Неужели он не сказал ничего существенного?
– Дайте подумать! – Лоб Хаскинса избороздили глубокие морщины.
Рэт ждал. Мистер Фоллансби вдруг кашлянул:
– Мистер Рэт, я вот что подумал. Об этой марсианской машине. Если пациент – землянин, его манию убийства она не будет лечить как манию убийства.
– Конечно не будет. На Марсе мания убийства неизвестна.
– Что же она тогда будет лечить? Может, возьмет да откажется от заведомо бесполезной попытки? В этом случае покупатель просто вернет «Регенератор», ну, жалобу подаст – и все уладится…
Мистер Рэт отрицательно покачал головой:
– «Регенератор» обязан приступить к лечению, если признаки психоза налицо. А он непременно обнаружит таковые. Землянин, даже здоровый как бык, по марсианским меркам законченный псих.
Фоллансби снял пенсне и торопливо протер.
– Что же в таком случае будет делать машина?
– Найдет среди марсианских болезней ближайший аналог и попытается его устранить. Вероятно, она диагностирует фим-манию с различными осложнениями. А вот к чему это приведет, я предсказать не берусь. Да и не знаю того, кто возьмется, – не было еще похожих случаев. Навскидку могу предложить два варианта: пациент сразу отказывается от процедур, и в этом случае его мания остается ничуть не ослабленной; либо он принимает услуги марсианского психотерапевта и лечится.
Мистер Фоллансби вмиг приободрился:
– Ага! Лечение все-таки возможно!
– Вы не поняли меня, – сказал Рэт. – Он может получить лечение – от несуществующей марсианской болезни. Но попытка лечить несуществующую болезнь приведет лишь к построению иллюзорной конструкции из ложных посылок. Это даст обратный эффект: машина будет усугублять психоз, вместо того чтобы ослаблять его.
Мистер Фоллансби застонал от отчаяния и прислонился к «Психосоматике» производства компании «Белл».
– В итоге, – заключил Рэт, – пациент будет убежден, что он марсианин. Разумеется, психически здоровый марсианин.
– Я вспомнил! – закричал вдруг Хаскинс. – Он говорил, что работает в «Нью-Йоркском скоростном транспорте»! Да-да, говорил!
– А вот это уже ниточка. – Рэт потянулся к телефону.
Испытывая несказанное облегчение, Хаскинс стер с лица пот.
– Я еще кое-что вспомнил. Надеюсь, это облегчит вам поиск.
– Что именно?
– Покупатель сказал, что он раньше был алкоголиком. Я это точно помню, ведь он сначала приглядывался к айбиэмовскому «Минимизатору алкозависимости». Он рыжий, а у меня, знаете ли, есть теория насчет связи между рыжим цветом волос и алкоголизмом. Похоже…
– Отлично, – кивнул Рэт. – Алкоголизм наверняка зафиксирован в его личном деле. Это существенно сузит зону поиска.
Он позвонил в офис НЙСТ, и, пока говорил, на его лице, будто из камня вырубленном, отражалось нечто похожее на удовлетворение. Все-таки и от людей иногда бывает прок. Человеческая память нет-нет да и сохранит важный факт.
«Вы, конечно же, помните свою горику?» – спросил «Регенератор рекс».
«Нет», – устало ответил Касуэлл.
«Ладно… Тогда расскажите о ваших юношеских экспериментах с торастрианским флипом».
«Не бывало таких».
«Гм… – пробормотала машина. – Блокировка. Отрицание. Подавление. Вы точно не помните ни свою горику, ни того, что она для вас означала? А ведь это универсальный опыт».
«Не для меня», – сдерживая зевок, ответил Касуэлл.
Сеанс механопсихотерапии продолжался без малого четыре часа, и пациент уже не верил в успех. Поначалу он охотно рассказывал о своем детстве, об отце и матери, о старшем брате. Но «Регенератор» посоветовал отбросить эти фантазии – связь пациента с родителями или сиблингами, объяснил он, с точки зрения психологии имеет крайне малое значение. А вот что важно, так это чувства – как явные, так и тайные – к своей горике.
«Э, постой-ка! – взмолился Касуэлл. – Я ведь даже не знаю, что такое горика».
«Еще как знаете, – возразила машина. – Просто не желаете вспоминать».
«Нет, не знаю. Объясни».
«Будет лучше, если вы мне объясните».
«Как я могу?! – вспылил Касуэлл. – Сказал же: не знаю».
«Хорошо, тогда попробуйте представить. Как, по-вашему, может выглядеть горика?»
«Как лесной пожар. Или соляная таблетка. Бутылка денатурированного спирта. Маленькая отвертка. Ну что, тепло? Блокнот. Револьвер…»
«Эти ассоциации бессмысленны, – твердо заявил „Регенератор“. – Но при всей своей хаотичности они говорят о существовании четкого паттерна. Вы небось и сами уже его видите».
«Что за чертовщина эта твоя горика?!» – взревел Касуэлл.
«Дерево, которое вскармливало вас в детстве и, как я догадываюсь, пестовало вплоть до окончания пубертатного периода. Горика ненароком ослабила обязательный для этого возраста процесс отвлечения фим-мании. Что привело к победе обуревающего вас сегодня желания дварковать кого-нибудь по-влендишному».
«Никакие деревья меня не вскармливали».
«Да неужели вы этого не помните?»
«Как я могу помнить то, чего не было?»
«Уверены?»
«На все сто!»
«И ни малюсенького сомнения?»
«Да. Не пестовала меня эта твоя горика. Слышь, я правильно понял, что могу в любой момент прекратить сеанс?»
«Конечно, – подтвердил „Регенератор“. – Но в данный момент это было бы неблагоразумно. Я фиксирую гнев, неверие, страх. Своим категорическим неприятием вы…»
«Чушь собачья!» – отрезал Касуэлл и сорвал с головы ободок.
Тишина показалась ему восхитительной. Он встал, зевнул, потянулся и помассировал шею. А потом упер в черную гудящую машину полный презрения взгляд:
– Ты даже ерундовый насморк не вылечишь.
На негнущихся ногах он пересек комнату и вернулся к «Регенератору»:
– Место тебе на свалке.
Касуэлл отправился на кухню и открыл бутылку пива. Револьвер так и лежал на столе, тускло блестя.
«Магнессен! Никакими словами не выразить, до чего же подлая ты тварь! Магнессен, монстр из кошмара, в тебе нет ничего человеческого. Кто-то должен уничтожить тебя, Магнессен. Кто-то должен…»
Кто-то? Но кто, если не Касуэлл? Только он знает, сколь глубоко развращен Магнессен, как низко он пал, до чего отвратительна его жажда власти…
«Да, – подумал Касуэлл, – это мой долг».
Но странное дело – эта мысль не принесла ему удовлетворения.
Ведь Магнессен, как ни крути, ему друг.
Он встал. Он был готов действовать. Он сунул револьвер в правый карман пиджака и глянул на кухонные часы. Почти полседьмого. Магнессен уже наверняка дома. Поглощает ужин, ухмыляется, задумывая новые козни.
Самое подходящее время, чтобы его пристукнуть.
Касуэлл направился к двери, отворил… и замер на пороге.
Внезапная мысль потрясла его до глубины души – настолько она была важной, такие грандиозные открывала перспективы. Напрасно Касуэлл силился выбросить ее из головы – она держалась цепко, непрестанно будоража память.
В таких обстоятельствах он мог сделать только одно.
Касуэлл вернулся в спальню, сел на кровать, надел на голову ободок.
«Продолжим?» – спросил «Регенератор рекс».
«Конечно, это чепуха чепуховая, – сказал Касуэлл. – Но знаешь, вроде бы я припоминаю свою горику…»
Джон Рэт связался с корпорацией «Нью-Йоркский скоростной транспорт» по телевидео. На вызов мгновенно ответил мистер Бемис, пухлый, загорелый, с цепким взглядом.
– Алкоголизм? – переспросил Бемис, выслушав собеседника и между делом включив записывающее устройство. – Среди нашего персонала? – Вдавив ногой кнопку в пол, Бемис поднял по тревоге службы транспортной безопасности, связей с общественностью, внутрикорпоративных отношений и даже психоанализа. Подстраховавшись таким образом, он поднял на Рэта честные глаза. – Мой дорогой сэр, это совершенно исключено. Только между нами: а на самом деле, почему этим интересуется «Дженерал моторс»?
Рэт грустно улыбнулся. Он предвидел такой холодный прием. Ничего удивительного – в прошлом у «Скоростного транспорта» и «Дженерал моторс» бывали серьезные трения.
– Это касается интересов общества.
– Ну разумеется, – пряча ухмылку, согласился Бемис и кинул взгляд на пульт. Его канал прослушивали несколько высших менеджеров компании. Это сулило карьерный рост – конечно, при условии, что Бемис правильно разыграет свои карты. – «Дженерал моторс» – и интересы общества. Как я догадываюсь, суть инсинуации в том, что нашими ракетобусами и таксовертолетами управляют пьяные экипажи?
– Конечно же нет. Речь о единственном субъекте с предрасположенностью к алкоголизму, об уникальной латентной аномалии…
– Подобным уникальным латентным аномалиям мы не даем ни единого шанса. В корпорацию «Нью-Йоркский скоростной транспорт» ни при каких условиях не может быть нанят человек с малейшими признаками упомянутой вами наклонности. Позвольте спросить, сэр: прежде чем искать грязь в чужом жилище, вы потрудились навести порядок в своем?
И Бемис с торжествующей ухмылкой – меня, приятель, на кривой козе не объедешь! – прервал связь.
– Тупик, – с тяжелым сердцем заключил Рэт. А потом обернулся и крикнул: – Смит! Ну что, нашлись отпечатки?
К нему подбежал лейтенант Смит – без пиджака, с закатанными рукавами рубашки.
– Пока ничего интересного, сэр.
У Рэта заиграли желваки. Вот уже почти семь часов, как покупатель ушел из магазина с марсианской машиной в охапке, и можно лишь догадываться, какой за этот срок причинен вред. Клиент имеет полное право вкатить компании иск. И не так страшны денежные потери, как урон для репутации, – во что бы то ни стало надо его предотвратить.
– Сэр, простите… – заговорил Хаскинс.
Рэт пропустил его слова мимо ушей. Как действовать дальше? От «Скоростного транспорта» помощи добиться не удалось. Может, вооруженные силы позволят поискать в своих архивах по признакам соматотипа и пигментации?
– Сэр… – повторил Хаскинс.
– В чем дело?
– Все-таки я вспомнил фамилию друга нашего покупателя. Магнессен, сэр.
– Уверены?
– Абсолютно. – Впервые за несколько часов в голосе Хаскинса появилась твердость. – Сэр, я позволил себе поискать его в телефонном справочнике. На весь Манхэттен только один человек с такой фамилией.
Рэт сверкнул глазами из-под косматых бровей:
– Хаскинс, надеюсь, что вы не ошиблись. Я очень на это надеюсь.
– Я тоже надеюсь, сэр… – У продавца мигом обмякли колени.
– Потому что в противном случае… – процедил Рэт. – Ладно, не будем пока об этом. Пошли.
В сопровождении детективов они через пятнадцать минут прибыли по адресу. Магнессен жил на втором этаже старого дома из бурого песчаника; на двери висела табличка с его фамилией. На стук открыл сам хозяин – лет тридцати с лишним, коренастый, коротко стриженный, одетый по-домашнему. При виде людей в полицейских мундирах он слегка побледнел, но больше ничем не выдал испуга.
– В чем дело? – резко спросил он.
– Это вы Магнессен?! – рявкнул лейтенант.
– Да. А что? Проигрыватель слишком громко играет? Вечно эта старая карга ниже этажом…
– Мы к вам по важному делу, – перебил Рэт. – Войти можно?
Он не дал хозяину шанса отказать – отстранил его плечом и прошел в комнату, а следом устремились Смит, Фоллансби, Хаскинс и маленькая армия полицейских. Возмущенный, изумленный и не на шутку испуганный Магнессен мог лишь беспомощно наблюдать за вторжением.
– Мистер Магнессен, – произнес Рэт со всей любезностью, на какую только был способен, – просим извинить, что нарушили ваш покой. Позвольте уверить вас: дело касается общественного блага, равно как и вашего собственного. Есть ли среди ваших знакомых некто низкорослый, сердитый, рыжеволосый и красноглазый?
– Есть, – медленно и осторожно проговорил Магнессен.
Хаскинс вздохнул с облегчением:
– Вы нам не подскажете его фамилию и адрес?
– Похоже, вам нужен… Нет, погодите-ка! Что он натворил?
– Ничего.
– Тогда по какой причине он вам понадобился?
– Объяснять нет времени, – сказал Рэт. – Поверьте, для этого человека тоже будет лучше, если мы его найдем как можно скорее.
Магнессен смотрел в честное некрасивое лицо Рэта и никак не решался ответить.
– Давайте, Магнессен, выкладывайте, и поскорее, – грозно потребовал лейтенант Смит. – А то как бы пожалеть не пришлось.
И это был неправильный подход. Магнессен зажег сигарету, пустил дым в сторону полицейского и поинтересовался:
– Приятель, а как насчет ордера?
– Чего? – надвинулся на хозяина квартиры Смит. – Сейчас я тебе такой ордер покажу!..
– Довольно! – скомандовал Рэт. – Лейтенант, я вас благодарю за содействие. И не задерживаю.
Помрачневший Смит удалился вместе со своим воинством.
– Не сердитесь на него за излишнее рвение, – сказал Рэт. – Пожалуй, будет лучше, если вы узнаете суть проблемы. – И быстро, но доходчиво он изложил историю о покупателе и марсианской психотерапевтической машине.
К концу рассказа на лице слушателя отражалась крайняя степень недоверия.
– Говорите, он намерен меня убить?
– В этом нет никаких сомнений.
– Ложь! Уж не знаю, мистер, что за игру вы затеяли, но учтите: меня вам обмануть не удастся! Элвуд мой лучший друг! Мы с ним не разлей вода, сколько себя помним. В армии вместе служили. Ради меня он бы руку отдал на отсечение! А я ради него сделал бы то же самое.
– Да, да, он вам друг, – раздраженно закивал Рэт, – но только когда находится в здравом уме. Кстати, Элвуд – это имя или фамилия?
– Имя, – неохотно проговорил Магнессен.
– Так вот, этот ваш друг Элвуд – форменный психопат.
– Вы его просто не знаете. Этот парень любит меня, как родного брата. Скажите, что он на самом деле натворил? Выручку за билеты прикарманил? Если так, то я бы мог возместить…
– Тупоголовый имбецил! – взорвался Рэт. – Поймите же наконец: я пытаюсь вам жизнь спасти. А вашему приятелю не только жизнь, но и рассудок.
– Но почем я знаю, что вы не обманываете? – стушевался Магнессен. – Вломились ко мне с целой толпой…
– Просто поверьте, – с нажимом сказал Рэт.
Магнессен вгляделся в лицо сыщика и уныло кивнул:
– Его зовут Элвуд Касуэлл. Он на этой же улице живет, в доме триста сорок один.
Дверь отворил низкорослый рыжеволосый мужчина с красными кругами под глазами. Правую руку он держал в кармане пиджака. И выглядел совершенно спокойным.
– Вы Элвуд Касуэлл? – спросил Рэт. – Тот самый Элвуд Касуэлл, который сегодня утром в магазине «Домашняя психотерапевтическая техника» купил «Регенератор рекс»?
– Да, – ответил рыжий. – Не желаете ли войти?
В тесной комнатке вошедшие увидели «Регенератор» – черный, поблескивающий хромом, он стоял возле кровати.
– Уже попользовались? – с тревогой спросил Рэт.
– Да.
Вперед шагнул Фоллансби:
– Мистер Касуэлл, даже не знаю, как объяснить… Нами допущена ужасная ошибка. Вам достался «Регенератор» марсианской модели – для психотерапевтического лечения марсиан.
– Я в курсе.
– Вот как?
– Да. Предназначение аппарата стало очевидным довольно скоро.
– Возникла опасная ситуация, – проговорил Рэт, украдкой изучая лицо Касуэлла. – Особенно для человека с вашими… проблемами.
Касуэлл выглядел нормально, но внешность часто бывает обманчива – что особенно справедливо для психов. Этот человек еще сегодня утром был одержим манией убийства – и нет оснований считать, что он излечился.
Рэт даже пожалел о том, что столь легкомысленно отпустил Смита и его подчиненных. Бывают обстоятельства, когда вооруженная поддержка благотворно действует на нервы.
Касуэлл направился к психотерапевтической машине. Правую кисть он по-прежнему держал в кармане, а левой ласково погладил «Регенератор».
– Бедняга очень старался, просто вон из кожи лез, – сказал коротышка. – Конечно же, «Регенератор» не мог вылечить то, чем я не болел. – Хохотнув, Касуэлл добавил: – Но как же близок он был к успеху!
Еще раз вглядевшись в его лицо, Рэт произнес:
– Сэр, я рад, что вам не причинено вреда. Разумеется, фирма компенсирует потерянное время и понесенный моральный ущерб…
– Это само собой, – кивнул Касуэлл.
– …и незамедлительно предоставит «Регенератор» земной модели.
– В этом нет необходимости.
– Нет необходимости?
– Да, – решительно подтвердил Касуэлл. – Предпринятая машиной попытка лечения побудила меня заняться самоанализом. И в процессе глубокого постижения собственного «я» мне удалось распознать тягу к убийству и полностью избавиться от нее. Моему другу Магнессену теперь ничто не угрожает.
Рэт хмуро кивнул:
– Точно избавились? Больше никаких нездоровых желаний?
– Ни в малейшей степени.
Рэт хотел еще что-то сказать Касуэллу, но передумал и повернулся к Фоллансби и Хаскинсу:
– Забирайте аппарат. С вами я разберусь в магазине.
Менеджер и продавец схватили «Регенератор» и были таковы.
Рэт вздохнул поглубже и обратился к хозяину квартиры:
– Мистер Касуэлл, я настоятельно рекомендую принять от компании «Дженерал моторс» новый «Регенератор рекс». Вам это не будет стоить ни цента. Поскольку механопсихотерапия проводилась не надлежащим образом, существует опасность рецидива.
– Не вижу никакой опасности, – буднично, но с глубокой убежденностью ответил Касуэлл. – Благодарю за заботу, сэр. Доброй вам ночи.
Рэт пожал плечами и двинулся к выходу.
– Постойте!
Рэт обернулся и увидел, что Касуэлл вынимает руку из кармана. В ней был револьвер. У Рэта стало мокро под мышками. Он прикинул дистанцию. Слишком велика…
– Заберите. – Касуэлл протянул револьвер рукояткой вперед. – Мне он теперь ни к чему.
Рэту стоило огромного труда сохранять бесстрастное выражение лица, когда он принимал револьвер и засовывал в бесформенный карман.
– Доброй ночи, – повторил Касуэлл, после чего затворил дверь и заперся наглухо.
Наконец-то он один.
Касуэлл прошел в кухню, откупорил бутылку пива, хорошенько приложился и сел за стол. Его взгляд уперся в стену чуть выше и левее часов.
«Магнессен! Нелюдь, чудовище, срубившее горику Касуэлла! Магнессен! Негодяй, замысливший тайно заразить Нью-Йорк отвратительной фим-манией! О Магнессен! Я тебе желаю долгой-предолгой жизни – и я позабочусь о том, чтобы эта жизнь наполнилась невыразимыми страданиями. И для начала…»
Касуэлл ухмыльнулся, очень живо представив себе, как будет дварковать Магнессена по-влендишному.
Отзывы о сказке / рассказе: