Януш Корчак — Король Матиуш Первый: Сказка

28

Бедный Матиуш! Он так хотел быть настоящим королем, так мечтал сам управлять, так хотел понять все. Его желание исполнилось. Но Матиуш не знал, сколько работы, сколько забот и огорчений падет на его голову.

Внутри страны все шло хорошо. Начали строить в лесах дома для детей, таким образом, строители, каменщики, столяры, печники, кровельщики, слесари и стекольщики получили работу и были довольны, потому что много зарабатывали. Работали кирпичные заводы, лесопильни, стекольные заводы, была выстроена специальная фабрика коньков, прибавились четыре большие фабрики конфет и шоколада. Были сделаны специальные клетки для диких зверей и вагоны для перевозки их по железной дороге; трудно и дорого было сделать вагон для слонов и верблюдов; специальный вагон надо было придумать для жирафа, у которого очень длинная шея. За городом садовники устроили зоологический сад. Были выстроены два больших дома, куда со всей страны депутаты должны были собираться на совещания, чтобы решать, как управлять, какие издавать законы.

Одно здание парламента было предназначено для взрослых депутатов, а другое — для детей. В детском парламенте все было устроено так же, как и у взрослых, только ручки у дверей были ниже, чтобы даже самые маленькие депутаты могли сами открывать двери; стулья были низкие, чтобы у детей ноги не болтались в воздухе, окна были ниже, чтобы дети могли смотреть на улицу, когда совещание будет не очень интересным.

Все были довольны — ремесленники и рабочие тем, что получили работу, фабриканты — что получили заказы, дети — что король о них думает. Дети читали свою газету, где каждый писал, что хотел, и те, которые не умели читать, теперь успешно учились, потому что хотели знать, что происходит, а также писать в свою газету.

Родители и учителя были довольны, что дети стали прилежнее. И драк в школах теперь было меньше, потому что каждый хотел, чтобы его любили, чтобы его выбрали в депутаты.

Теперь Матиуша любили не только войска, но почти все. Все удивлялись, как такой маленький король так быстро научился хорошо управлять. Народ не знал, сколько у Матиуша было забот. Хуже всего было то, что иностранные короли все больше и больше ему завидовали.

— Что он вообразил? — говорили они. — Мы уже давно управляем, а Матиуш хочет сразу быть первым. Не трудно быть добродетельным за чужой счет. Бум-Друм дал ему золото, и Матиуш распоряжается. И где это видано, чтобы белый король дружил с людоедами?

Обо всем этом Матиуш знал от своих шпионов, и министр иностранных дел предостерегал его, что может быть война. Матиуш очень не хотел войны. Не хотел отрываться от работы. Что бы тогда было? Ремесленники снова были бы отправлены на войну, и дома остались бы незаконченными. А Матиуш хотел, чтобы уже этим летом дети выехали в деревню, а осенью собрались оба парламента: взрослых и детей.

— Что же делать, чтобы не было войны? — спрашивал Матиуш, расхаживая большими шагами по кабинету, заложив за спину руки.

— Надо, чтобы иностранные короли поссорились между собой и чтобы самые сильные из них подружились с Матиушем.

— Ах, это было бы замечательно. Я думаю, что грустный король, тот, который играет на скрипке, мог бы с нами подружиться. Он мне говорил тогда, что вовсе не хотел со мной воевать, я его меньше всех побил, потому что он был в резерве, и он сам мне советовал, чтобы я ввел реформу для детей.

— Это очень важно, то, что вы говорите, ваше королевское величество, — сказал министр иностранных дел. — Да, он может с нами подружиться, но два других останутся навсегда нашими врагами.

— Почему? — спросил Матиуш.

— Один недоволен, что у нас будет управлять народ.

— Но это его не касается!

— Очень даже касается: ведь если об этом узнает его народ, он тоже захочет управлять, не захочет быть самым отсталым, не позволит ему всем распоряжаться. И у него будет революция.

— Ну, а другой?

— Другой? Гм, с ним можно договориться. Он злится на то, что дикие короли теперь любят нас больше, чем его. Раньше черные и желтые короли присылали ему подарки, а теперь присылают нам. Но с ним можно договориться, можно предложить ему, чтобы он дружил с желтыми королями, а мы будем дружить с черными.

— Хорошо, нужно будет попробовать. Я не хочу войны, — решительно сказал Матиуш.

В тот же вечер король Матиуш сел писать письмо грустному королю, который играл на скрипке.

Мне донесли шпионы, что иностранные короли завидуют тому, что Бум-Друм присылает мне золото, и что, по всей вероятности, они опять на меня нападут. Так что прошу Ваше Королевское Величество стать моим другом и с ними поссориться.

Много писал Матиуш о своих реформах, просил совета, что делать дальше. Писал о том, сколько у него работы, как трудно быть королем. И просил, чтобы грустный король не огорчался, если кто-нибудь в парламенте крикнет: «Долой короля!», потому что этот человек ведь может быть чем-нибудь недоволен, например тем, что король не сделал чего-то, чего тому хотелось, но зато другие довольны.

Была уже поздняя ночь, когда Матиуш положил перо. Он вышел на балкон королевского дворца и долго смотрел на свою столицу. На улицах горели фонари, но в окнах домов было темно, все уже спали.

И Матиуш подумал: «Все дети спят спокойно, только я один не сплю и должен ночью писать письма, чтобы не было войны, чтобы спокойно закончить дома в деревне, чтобы дети могли выехать туда на лето. Каждый ребенок думает только о своих занятиях и игрушках, а у меня даже нет времени учиться, потому что я должен думать обо всех детях моего государства».

Матиуш вошел в комнату, где были его игрушки. Они лежали забытые и запыленные.

— Мой миленький паяц, — сказал Матиуш своему паяцу, — ты, наверно, сердишься, что я так давно с тобой не играл. Что делать? Ты деревянный паяц, и, если тебя не сломать, ты лежишь себе и ничего тебе не нужно. А я должен думать о настоящих людях, которым нужно очень много.

Матиуш лег, погасил свет и собирался уже заснуть, как вдруг вспомнил, что не написал еще письмо другому королю о том, чтобы он дружил с желтыми королями из Азии, а Матиушу оставил его африканских друзей.

Что тут делать? Надо, чтобы оба письма были отправлены одновременно. Откладывать нельзя, — что будет, если война начнется раньше, чем эти письма будут получены?

Матиуш встал, хотя у него от усталости болела голова, и писал до самого утра длинное письмо другому иностранному королю.

И так после бессонной ночи снова работал он целый день. И этот день был для Матиуша очень трудным.

Были получены телеграммы из приморского города, что король Бум-Друм прислал целый корабль диких зверей и золота, но король соседней страны не разрешает, чтобы все это провозили через его государство.

Пришли послы иностранных королей, сказали, что они не хотят, чтобы через их государства возили подарки людоедов, что, если один раз Матиушу разрешили, это не значит, что всегда так будет, что Матиуш слишком много себе позволяет, что если Матиуш однажды их победил, то это еще ничего не значит, так как они купили теперь новые пушки и совершенно не боятся Матиуша.

Вообще послы говорили так, как будто хотели поссориться, и один даже топнул ногой, так что церемониймейстер должен был сделать ему замечание, что этикет не позволяет топать, когда говорят с королем.

Матиуш сначала покраснел от гнева — ведь в его жилах текла кровь Генриха Вспыльчивого, а когда они сказали, что не боятся Матиуша, готов был крикнуть: «И я вас тоже не боюсь! Можем попробовать и увидим, чья возьмет!»

Но через минуту Матиуш побледнел и начал говорить так, будто бы не понимал, чего они хотят:

— Господа послы, вы напрасно сердитесь. Я вовсе не хочу, чтобы ваши короли меня боялись. Сегодня ночью я написал вашим королям письма, где пишу, что хочу с ними дружить. Прошу вас передать эти письма. Тут только два письма, но я сегодня же напишу и третье. Если вы не хотите пропускать подарки Бум-Друма через ваши страны бесплатно, я охотно заплачу. Я не знал, что это причиняет вашим королям неприятности.

Послы не знали, что написал Матиуш их королям, так как конверты были заклеены и запечатаны королевской печатью, поэтому ничего больше не сказали, только пробурчали что-то под нос и удалились.

А у Матиуша было совещание с журналистом, потом другое — с Фелеком, потом — с министрами. А еще аудиенция, а еще подписывание бумаг. А еще смотр войск. Так как была как раз годовщина битвы, которую королевское войско выиграло во времена Витольда Победителя.

Вечером Матиуш был такой усталый и бледный, что доктор очень огорчился.

— Нужно беречь здоровье, — сказал доктор, — вы, ваше величество, мало едите и мало спите. Вы, ваше величество, растете, и можете заболеть чахоткой, и будете харкать кровью.

— Я уже вчера харкал кровью, — сказал Матиуш.

Доктор еще больше забеспокоился, осмотрел Матиуша, но выяснилось, что это не чахотка, что у Матиуша выпал зуб, поэтому у него шла кровь.

— Где этот зуб? — спросил церемониймейстер.

— Я выбросил его в корзину для бумаг.

Церемониймейстер ничего не сказал, но подумал: «Хорошие наступили времена! Королевские зубы выбрасывают на помойку!» Так как в придворном этикете было сказано, что королевские зубы должны быть оправлены в золото и сложены в ящик, выложенный брильянтами, а ящик должен храниться в сокровищнице.

29

Нужно во что бы то ни стало устроить съезд королей: во-первых, Матиуш был у них с визитом, значит, теперь должен пригласить их к себе. Во-вторых, нужно торжественно, в присутствии всех королей, открыть первое заседание парламента. Дальше, нужно показать им новый зоологический сад. И, что самое главное, нужно договориться, хотят они быть с ним в дружбе или нет.

Посылались письмо за письмом, телеграмма за телеграммой, министры уезжали и приезжали, дело было очень важное: или дружба с королями и спокойная работа, чтобы все было хорошо и чтобы всем было хорошо, чтобы было много работы и за работу хорошая плата, чтобы все было дешевое и хорошее, — или новая война.

Заседания происходили днем и ночью. То же самое было во дворце Матиуша, то же самое во дворцах иностранных королей.

Однажды пришел посол и сказал:

— Мой король хочет жить в согласии с королем Матиушем.

— А почему ваш король готовит новые войска и строит новые крепости? Кто не хочет вести войну, тот не строит новых крепостей.

— Мой король проиграл одну войну, — сказал посол, — так что теперь должен остерегаться, но это вовсе не означает, что он хочет напасть на короля Матиуша.

Однако шпионы доносили, что этот первый король угрожает больше всех. Собственно говоря, не столько сам король хотел воевать — он был старый и усталый, — как его старший сын, наследник престола. Шпионы Матиуша даже подслушали один разговор короля с сыном.

— Отец, ты уже стар и немощен, — говорил сын. — Лучше будет, если ты отдашь мне трон, уж я с Матиушем справлюсь.

— А что плохого сделал тебе Матиуш? Он очень приятный мальчик, и мне очень нравится.

— Нравится, нравится!.. Но он написал письмо грустному королю, чтобы тот от нас отделился, чтобы он дружил с ним. Другому королю он хочет отдать всех желтых королей, а себе оставить Бум-Друма и черных африканских королей. А кто тогда будет у нас, кто тогда будет присылать нам золото да подарки? Как только мы останемся одни, они подружатся с Матиушем и втроем нападут на нас. Мы должны построить две новые крепости и увеличить количество солдат.

Сын старого короля все знал, потому что у него тоже были свои шпионы, которые ему обо всем доносили. Старый король должен был согласился увеличить количество войск и построить еще одну крепость. Он боялся, что, если будет война и он снова ее проиграет, сын его скажет:

— Я же говорил тебе, что так будет! Нужно было отдать мне трон и корону, тогда бы этого не случилось.

И так продолжалось всю осень и зиму — было совершенно неизвестно: кто с кем будет дружить.

Только когда Матиуш послал письма, что приглашает всех в гости, короли должны были сказать правду — хотят они приехать или нет.

Ответ на приглашение пришел такой:

Конечно, мы охотно приедем, но ставим условие, чтобы Матиуш не приглашал Бум-Друма. Мы, белые короли, не хотим сидеть за одним столом с людоедами. Нагие хорошее воспитание и наша королевская честь не позволяют нам брататься с дикарями.

Бедного Матиуша очень обидел; такой ответ, ведь это означало, что он плохо воспитан и лишен чувства чести. Министр иностранных дел советовал сделать вид, что он этого не заметил и не понял, но Матиуш ни за что не хотел на это согласиться.

— Не хочу притворяться, что; я не понимаю. Нет, так нет. Они оскорбили не только меня, но и моего друга, который присягнул мне в верности, который готов пожертвовать жизнью, чтобы спасти меня в случае опасности в воде, в огне и в воздухе, который в доказательство того, как он меня любит, хотел, чтобы я его съел! Да, он дикий, очень дикий, но он хочет исправиться. Он мой настоящий друг, он мне доверяет, и ни он ко мне, ни я к нему шпионов не посылаем. А белые короли фальшивые и завистливые. И я им все это напишу.

Министр иностранных дел испугался не на шутку.

— Ваше королевское величество, вы не хотите войны, а такой ответ — это верная война; Можно им написать, но иначе.

Снова Матиуш не спал всю ночь, вместе с министрами обдумывал ответ. Итак:

Король Матиуш именно для того подружился с Бум-Друмом, чтобы Бум-Друм перестал быть людоедом, Бум-Друм обещал Матиушу, что больше не будет есть людей. Если Бум-Друм не сдержал слово, то только потому, что боится, чтобы его не отравили жрецы, так как негритянские жрецы не хотят, чтобы народ перестал быть диким. В общем, Матиуш готов проверить, перестал ли Бум-Друм быть людоедом, и дать белым королям ответ.

Заканчивая письмо, Матиуш писал:

И уверяю Ваши Королевские Величества, что и мне дорога моя честь и честь моего черного друга, и я готов защищать эту честь ценою своей крови и жизни.

Это означало, что иностранные короли должны быть осторожнее, что Матиуш не позволит себя оскорблять и что, хотя он и не хочет этого, готов начать новую войну. Иностранные короли написали:

Хорошо, если Бум-Друм перестал быть людоедом, мы готовы приехать к Матиушу одновременно с ним.

Иностранные короли, а собственно только первый, хотели протянуть время, так как его новые крепости еще не были готовы. Они думали так: «Если Матиуш напишет, что Бум-Друм уже не людоед, мы напишем, что черные короли лгут, что они вероломные, что верить им нельзя, так что приехать к Матиушу отказываемся».

Они не ожидали, что Матиуш подстроит им новый фокус!

Как только Матиуш получил ответ, он заявил:

— Лечу на самолете к королю Бум-Друму. Хочу удостовериться, что он уже не ест человеческое мясо.

Напрасно министры отговаривали Матиуша от такого рискованного путешествия — ветер может бросить самолет на землю, пилот может заблудиться, может не хватить бензина, наконец, может что-нибудь испортиться в моторе.

Даже владелец завода, который должен был сделать этот самолет и рассчитывал немало на этом заработать, отговаривал Матиуша:

— Я не могу ручаться, что у самолета, находящегося в течение пяти дней в воздухе, не будет никаких повреждений. Самолеты обычно летают в холодных странах; мы еще не знаем, не испортится ли что-нибудь от жары. Может сломаться какой-нибудь винтик, а в пустыне ведь нет механика, который мог бы исправить поврежденный самолет.

В общем, самолет не сможет поднять никого, кроме пилота и Матиуша. А как Матиуш будет объясняться с Бум-Друмом без профессора, который знает пятьдесят языков?

Матиуш кивал головой, что да, действительно, он понимает, что это очень трудное и опасное путешествие, что он действительно может погибнуть в песках пустыни, что без профессора будет очень трудно объясниться с Бум-Друмом; но, в конце концов, сказал, что решил лететь и полетит.

Он попросил владельца завода не жалеть денег и вызвать самых лучших мастеров, достать самые лучшие инструменты и материалы и сделать самолет как можно лучше и как можно скорее.

Владелец завода отложил все заказы, самые лучшие механики работали в три смены днем и ночью. Главный инженер завода так много вычислял, что, в конце концов, сошел с ума и должен был два месяца провести в больнице. А Матиуш ежедневно приезжал на завод в королевском автомобиле и по нескольку часов сидел там и тщательно осматривал каждую трубку и каждый винтик.

Какое впечатление произвело это известие в стране и за границей, легко себе представить. В газетах ни о чем другом не писали, только о королевском путешествии. Матиуша называли «Королем Воздуха», «Королем Пустыни», «Матиушем Великим», «Матиушем Безумным».

— Ну, теперь-то ему конец, — говорили завистники.

— Дважды Матиушу везло, но этот номер ему не пройдет.

Долго искал Матиуш летчика. Явились двое: один пожилой человек без ног и без одного глаза, а второй — Фелек.

Этот безногий пилот был именно тем старшим механиком, который собирал самолет. Он летал еще тогда, когда самолёты не были так совершенны, как теперь, и часто падали. Он падал семь раз; в четырех случаях он только сильно расшибся, но ничего не повредил, на пятый — потерял глаз, на шестой — ему раздробило ноги, а на седьмой ‹ ~ сломало два ребра и было такое сотрясение мозга, что он целый год лежал в больнице и потерял дар речи. Он и теперь говорил плохо. Последний случай отбил у него охоту летать, но он очень любил самолеты и поступил на завод, чтобы делать их и хотя бы смотреть на них, если уж сам летать не может.

Но с королем Матиушем он полетит: руки у него крепкие, а один хороший глаз вполне сойдёт за два.

Фелек понял, что не может сравниться с таким опытным пилотом, и уступил ему, тем более что думал, как все остальные, что в это путешествие легко отправиться, но трудно из него возвратиться.

Итак, «безумный» Матиуш отправился в путь со своим безногим товарищем.

30

Сидит себе офицер белого гарнизона у телеграфиста, курит трубку и болтает о том о сем.

— Вот собачья жизнь, сидишь тут в этой негритянской деревне у самой пустыни — и света божьего не видишь. С того времени, как тут был король Матиуш, по сей день постоянно провозят через нашу деревню клетки с дикими зверями и мешки с золотом от короля Бум-Друма, так что стало еще хуже. Такие дикие звери будут жить в столице Матиуша среди белых людей, а я — человек, и должен до самой смерти сидеть в этой пустыне! Раньше хоть негры бунтовали, так что с ними иногда воевали. А теперь, как подружились с королем Матиушем, сидят тихо, не нападают на нас. Черт знает, зачем мы здесь? Еще год или два такой жизни, пожалуй, и стрелять разучишься.

Телеграфист хотел что-то сказать, но тут затрещал телеграф.

— Какая-то телеграмма.

Аппарат стучал, а на белой бумажной ленте начали появляться буквы.

— Ого, интересная новость!

— А что такое?

— Еще не знаю. Вот: Завтра в шестнадцать часов король Матиуш приедет поездом, чтобы лететь через пустыню самолетом к королю Бум-Друму. Самолет этот также прибудет поездом. Когда будут выгружать самолет, надо сломать какое-нибудь колесико, чтобы король Матиуш не мог лететь. Совершенно секретно.

— Понимаю, — сказал капитан, — наверно, нашим королям не нравится дружба Матиуша с Бум-Друмом. Это очень неприятный приказ. Сами не хотели дружить с людоедами и Матиушу мешают. Это большое свинство, Но ничего не поделаешь: я офицер и приказ должен выполнить.

Он сейчас же позвал верного солдата и приказал ему переодеться носильщиком.

— На станции все носильщики негры, и Матиуш, увидав одного белого, наверно, наймет его присмотреть за дикарями, чтобы ничего не испортили. Тут-то ты и должен вывинтить колесико, чтобы испортить самолет.

— Слушаю! — сказал солдат, переоделся носильщиком и пошел на станцию.

Приехал Матиуш, Негры его обступили. Матиуш показывает жестами, что надо выгрузить машину, только очень осторожно, чтобы чего-нибудь не испортить. Боится Матиуш, что его не поймут. И вдруг появляется белый человек, Матиуш очень обрадовался.

— Я хорошо заплачу вам, — сказал он, только вы им все объясните и следите за ними.

Тем временем прибегает капитан, будто бы только сию минуту он узнал о приезде Матиуша.

— Что? Самолетам? Хо-хо, прекрасное путешествие. Как — уже завтра? Пусть король останется у нас на несколько дней. Отдохнет. Ну, пойдемте, господа, завтрак ждет.

Матиуш охотно согласился, но летчик ни за что не хотел идти.

— Я предпочитаю проследить своим единственным глазом, чтобы они ничего тут не натворили.

— Я за ними послежу, — говорит переодетый носильщиком солдат.

Но безногий летчик уперся. Нет и нет. Пока самолет не снимут с платформы и не соберут, он не двинется ни на шаг.

Ну, что же делать, если он такой упрямый. Выгружают негры — отдельно крылья, отдельно ящик с мотором, отдельно пропеллер — и все это собирают под наблюдением пилота. Переодетый носильщик пробует от него избавиться, но это ему не удается. Пришлось угостить его усыпляющей сигарой. Пилот только несколько раз затянулся и Уснул.

— Пусть летчик поспит. Он очень утомлен путешествием. Да и вы заработались, — сказал белый носильщик неграм, — вот вам деньги, идите, выпейте водки.

Негры ушли. Пилот спал, а солдат тем временем отвинтил самое важное колесико, без которого самолет не мог летать, и зарыл это колесико под фиговой пальмой в песке.

Через час летчик проснулся — ему было немного стыдно, что он заснул во время работы, — и закончил сборку самолета, который негры покатили на колесах; до самого лагеря.

— Ну, что? — тихо спросил солдата офицер.

— Все в порядке, — ответил солдат. — Отвинченное колесико зарыто под пальмой, может быть, принести?

— Нет, не надо, пусть там лежит.

Еще солнце не взошло, когда Матиуш начал готовиться в дорогу. Взял запас воды на четыре дня, немного еды и два револьвера. Залили бензин, взяли масла, чтобы смазать мотор. И ничего больше. Самолет нельзя было перегружать.

— Можно лететь.

Но что это? Мотор не работает. Что бы, это могло быть? Ведь пилот сам его укладывал, сам собирал.

— Нет колесика! — крикнул летчик, — Кто мог отвинтить колесико?

— Какое колесико? — спросил офицер.

— Тут, тут было колесико. Без этого колесика нельзя лететь.

— А вы не взяли запасного колесика?

— Что же я, сумасшедший? Я взял только то, что могло в дороге сломаться или испортиться, а колесико ни сломаться, ни испортиться не могла.

— Может быть, его забыли привинтить?

— Как это! Я сам его привинтил, еще на заводе. Я вчера его видел, когда вынимали мотор из ящика. Это кто-то сделал умышленно.

— Если это колесико блестящее, могли взять негры, они очень любят блестящие вещи.

Матиуш, опечаленный таким невезением, молча стоял у самолета, и вдруг он заметил возле крыла машины, в песке, что-то блестящее.

— Что это там блестит? Ну-ка посмотрите. Каково же было всеобщее удивление, когда этим блестящим предметом оказалось именно потерянное колесико.

— Что за дьявольская страна! — крикнул пилот. — Какие странные вещи творятся здесь! Сколько живу на свете, никогда не засыпал во время работы, а вчера первый раз в жизни уснул. Многое портилось и ломалось в моих самолетах, но никогда еще не отвинчивалось именно это колесико, которое крепче всего привинчено. И как оно здесь очутилось?

— Надо торопиться, — сказал Матиуш, — мы и так потеряли целый час.

Не меньше их был удивлен офицер, но больше всех — солдат, который, теперь уже в обычном своем костюме, стоял неподалеку.

«Это проделка черных дьяволов — негров», — подумал он. Так оно и было.

Когда негры пошли в кабачок, они начали говорить об этой странной машине, которую выгружали из поезда.

— Совсем как птица. Говорят, что белый король полетит на ней к людоеду Бум-Друму.

— Чего только не выдумают эти белые, — качали они головами.

— А для меня, — сказал один старый негр, — не так удивительна белая птица, как этот белый носильщик. Тридцать лет работаю у белых, а не помню, чтобы когда-нибудь белый пожалел черного рабочего и дал ему деньги раньше, чем тот кончит работу.

— И откуда он взялся? Разве он приехал вместе с ними?

— Даю слово, это кто-то из здешних, переодетый носильщиком. Он слишком хорошо для белого говорит на нашем языке.

— А разве вы не заметили, что этот безногий механик уснул, когда белый носильщик дал ему сигару? Наверно, это была усыпляющая сигара.

— Тут что-то не так, — решили все.

Закончив работу, белый носильщик ушел, а негры сели неподалеку от пальмы, под которой было зарыто колесико. И вдруг один из них закричал:

— Смотрите, на песке следы! Там что-то закопали. Я помню, что до прихода поезда песок под пальмой был нетронутым.

Начали рыть, нашли колесико и тотчас же обо всем догадались.

Что делать? Белые хотят подложить Матиушу свинью, а негры любят Матиуша. Они немало заработали денег с того времени, как начали снимать с верблюдов тяжелые клетки, ящики и мешки и погружать в вагоны этого дышащего огнем дракона, которого белые называют «поезд».

Что же делать? Подойти и отдать Матиушу колесико? Но офицер белого гарнизона может их строго за это наказать. Посоветовались и решили прокрасться ночью в лагерь и подбросить колесико.

Так и сделали. И вот, благодаря помощи добрых негров, Матиуш, хоть и с трехчасовым опозданием, смог отправиться в дорогу.